Адвокатский слог едва не свел скулы у сидящих за столом. Даже Апраксин поморщился и снова припал к воде. Панин удивленно вздернул бровь. Это что получается? Князь Борис, собрав свою братию после покушения на дочь, встает на зыбкую позицию, с которой можно легко соскочить? Что за хрень, извините, происходит в Торгуеве? Или Борис совсем тронулся со своим транзитным терминалом? Заговоры мерещатся?
Чем дальше говорил адвокат, тем яростнее дергалось веко у князя Панина. Ему хотелось смеяться и ругаться одновременно. Оказывается, вся обвинительная конструкция построена на некоем клочке газеты «Волжские зори», найденном в кармане убитого мага-архата. Проведены следственные мероприятия, доказывающие, что газета действительно напечатана в Ярославле такого-то числа и полностью совпадает с сигнальным вариантом по тексту и шрифту. Кроме того, имеются слепки памяти архата, снятые с помощью ментатов. Доказано, что преступник служил у князя Панина, а вот наемников не удалось идентифицировать. В общем, Борис на самом деле в растерянности и не знает, кто стоит за акциями. Поэтому осторожничает и не бросается яростными обвинениями в лицо. Он просто нахально намекает, что готов рассмотреть обиды ярославцев на прошлые отношения.
Значит, девчонка жива. За мертвую наследницу Щербатов уже давно рвал бы глотки всем врагам. И развернуть войну из-за клочка газеты для него было бы меньшим злом.
- Роман Васильевич, ты же подтверждаешь, что архат Зиновий служил у тебя? — услышав имя мага, поинтересовался Апраксин.
- Да, не отрицаю. Служил. Два года назад его контрактная служба закончилась, — кивнул князь Панин. — После этого он уехал из Ярославля.
- Куда? Ты следил за его перемещениями?
- На всякий случай — да. Зиновий поехал в Кострому, потому что там ему предложили хорошие деньги за службу. Разве я запрещаю? Нравится набивать карманы купюрами — пусть катится. Он не давал мне клятву кровью.
Панин пожал плечами.
- Потом я о нем забыл. Своих дел хватает.
- Мог ли архат Зиновий на момент покушения служить костромским? — нижегородский князь задумался, но ждал ответ от других. Князь Роман мог и лукавить, представив дело в ином свете. Факт принадлежности архата, засветившегося в неудачном покушении, к ярославскому клану, неоспорим. Сами признались.
- Я за чужих не ответчик, — отрезал Панин.
- Мои ментаты вскрыли очень интересную деталь, — Щербатов решил выступить сам. — Оказывается, на память твоего бывшего, как ты утверждаешь, архата, наложены отвлекающие образы, ложные картинки. Чувствуется хорошая работа опытного мозголома.
- У меня нет таких специалистов, — тут же отреагировал ярославский князь. — А вот у Бакринских, куда подался Зиновий, имеется. Только он тщательно скрывает сей факт.
- Хочешь сказать, что костромские нищеброды решили столкнуть нас лбами? — скривился Щербатов.
- Не такие они и нищие, — ухмыльнулся князь Панин. — Географически они находятся ближе ко мне, чем к твоим землям. Так что я знаю лучше, что там происходит. Три самых влиятельных рода Костромы создают клан под гербом Бакринских. Правда, наш император еще не решил, давать ли его мелочевке, и за какие заслуги. Боярская чадь костромских не участвовала в войнах, только занята в егерской охране северных границ. В общем, вряд ли герб появится на доме кого-либо из трех шустрых бояр. В ближайшее время точно.
- Агентура у тебя шустрая, — Щербатов без улыбки смотрел на оппонента. Пока он не считал князя Романа врагом. Шаткие обвинения повисли в воздухе, и никто не стремился давить в ту или иную сторону. — Может, скажешь, кто гадит у меня под дверью? Почему в центре города взрывается машина моей дочери, а ее помощника нагло стремятся ликвидировать снайперским выстрелом и магическим заклятием?
- Кому-то ты перешел дорогу, — пожал плечами Панин. — И сам не можешь вспомнить. Врагов у тебя хватает. Скольких ты пустил по ветру? Кстати, Аляповых не твой ли дед выбросил с голой задницей из своей вотчины?
Щербатов сдержался. Конечно, он знал об Аляповых все. Именно так и случилось, как сказал князь Роман. Дед на самом деле изгнал боярина Аляпова со своей многочисленной родней из Торгуева и прилегающих к нему земель за многочисленные махинации в речных перевозках по Волге. Доверившись прохиндею Самохе Аляпову — Главе рода — он упустил растущие аппетиты своего слуги. Появились левые грузы, которые Самоха умудрялся перекидывать по Волге в разные крупные города, и даже по притокам. Контрабандный товар охотно брали в глубинке, коммерция процветала. Лишние деньги Аляпов благоразумно прятал по частным банкам, чтобы старик Щербатов не разузнал, почему его вассал вдруг разбогател даже по меркам своего положения.