– Представь, как вы с ним будете вместе ходить по модным ателье и салонам! Послушай, попроси его отвезти тебя на Пятое авеню! Или на виа Кондотти! – Анджела рассмеялась.
– Послушай, ты можешь разговаривать серьезно? – вспылила Надя.
– Ты ему уже это сказала?
– Да, в минувшую пятницу. Он этого ждал. Честно говоря, мне его действительно жаль. Но я ничего не могу с собой поделать. Как человек он мне симпатичен, но как партнер – извини, как-нибудь обойдусь без трансвеститов.
– А что ты думаешь делать с Гамильтоном?
Задай Анджела ей этот вопрос сразу же после ее стремительного бегства из его мастерской, Надя ответила бы не задумываясь, что с ним покончено раз и навсегда. Однако ночь, проведенная с Эндрю-Эндрией, заставила Надю пересмотреть свое отношение к Джеку.
Прежде она была убеждена, что для полноценных сексуальных отношений с мужчиной нужно испытывать к нему искреннее глубокое влечение. Но поскольку этому идеалу так и не довелось осуществиться, Надя пришла к заключению, что она ошибалась, и пересмотрела свое отношение к сексу. Более того, она убедила себя, что любые моральные обязательства ей противопоказаны, так как именно они и закрепощают эмоции. А поскольку после развода ей хотелось поскорее раскрепоститься, она взяла пример с Анджелы и стала трахаться с кем попало. Однако вскоре она поняла, что ей не по нутру пошлое удовлетворение физиологических потребностей, и вновь начала мечтать о настоящей, большой любви. Неизвестно, как долго продолжались бы ее душевные терзания, если бы судьба не свела ее с Гамильтоном.
Он настолько потряс ее своей личностью и сексуальными возможностями, что в голове у нее воцарился хаос. Она почему-то решила, что грандиозный секс с ним должен перерасти в любовь до гроба. Она внушила себе, что испытывает к нему неподдельное светлое чувство. В действительности же она просто взбесилась от похоти. И когда ей наконец это стало понятно, она вздохнула с облегчением. В конце концов, она уже побывала замужем и сыта супружеством по горло.
На самом деле внезапное появление в мастерской Яны Гамильтон с юной белобрысой распутницей нисколько не обескуражило Надю. Она просто удачно изобразила, будто бы оскорблена, и тем самым вышла из пикантного положения. Спровоцировал ее на такой неординарный поступок сам Джек, притворившись, будто бы готов ради нее развестись с красавицей женой. Если бы Надя хладнокровно проанализировала ситуацию, она сразу бы поняла, что он не в силах отказаться от сексуальных блюд, которыми потчевала его Яна, и не стала бы строить из себя униженную и оскорбленную невинность.
Из всех своих экспериментов Надя извлекла один полезный урок, а именно: что не следует путать секс и чувства. Она получила наслаждение от извращенного пристрастия Андерсона к дамским нарядам и славно с ним позабавилась, однако не почувствовала к нему никакой эмоциональной привязанности. Если бы она действительно была влюблена в Эндрю, то вряд ли так спокойно приняла бы его откровения. Нет, она определенно к нему равнодушна.
Аналогичная история произошла и в ее отношениях с Джеком Гамильтоном. Поначалу она вообще его не знала, однако бесстыдно предложила ему поближе познакомиться. И не только получила колоссальное удовольствие от их первого совокупления в его мастерской, но и осознала, что это стало возможным именно благодаря отсутствию у нее каких-либо чувств к нему.
Правда заключалась в том, что она изначально не могла влюбиться по-настоящему в Гамильтона, поскольку обожглась уже не раз – и в браке, и в романах с женатыми мужчинами. И сколько бы ни пыталась она убедить себя в том, что она влюблена в Джека, это было не более чем самообман, основанный на неверном истолковании своих физиологических ощущений. Вот почему Надя и просияла, когда наконец пришла к логическому умозаключению, что ничто не мешает ей возобновить свои приятные встречи с Джеком Гамильтоном исключительно для собственного здоровья и удовольствия.
– Знаешь, а ведь именно об этом я и собиралась поговорить с тобой, – наконец сказала она Анджеле, отвечая на ее вопрос. – У меня родилась великолепная идея.
– Рассказывай! – оживилась Анджела.
– Послушай, давай сначала поужинаем! У меня разыгрался зверский аппетит.
Надя достала из холодильника два огромных охлажденных омара, и подруги приготовили их с овощами.
Интимная близость с Анджелой, к счастью, не повлияла на ее отношение к ней как к подруге. Им обеим стало даже легче общаться друг с другом после удачного эксперимента. Вдобавок Надя лучше поняла суть своей сексуальности. Ей в голову даже пришла мысль, что все ее неудачи в сексе были обусловлены подспудным страхом, охватившим ее после лесбийского опыта с Барбарой. Повторный эксперимент, с Анджелой, явился своеобразным пробным камнем ее сексуальных устремлений, он помог ей разобраться в себе. Какую роль сыграют в ее жизни женщины в далеком будущем, Надя пока не представляла. Однако она знала наверняка, какую роль должна сыграть в ближайшее время Анджела.
Пока Надя накрывала на стол, Анджела откупорила бутылку вина и, разлив его по бокалам, спросила:
– Ну, и какая же гениальная мысль тебя осенила?
– Не торопись, – сказала с загадочной улыбкой Надя. – Сначала отведаем этих чудесных омаров! И выпьем вина!
Звонок в дверь прозвучал точно в условленный час.
Сгущались сумерки, на разомлевший от жары Лондон опускалась летняя ночь. Надя видела в окно спальни, как Джек Гамильтон вышел из такси. И сегодня она ощутила учащенное сердцебиение лишь при одном его появлении, но на этот раз рассудок ее не помрачился: она намеревалась вынудить его играть по ее правилам.
Его голос звучал во время их телефонного разговора несколько неуверенно. Джек явно был обескуражен ее звонком. Он рассыпался в извинениях и даже попытался как-то объяснить случившуюся неловкость. Однако Надя не проявила интереса к его очередной выдумке, что еще больше озадачило его. Она без обиняков спросила, не желает ли он вечером приехать к ней домой. Джек тотчас же согласился, добавив, что он мог лишь мечтать об этом.
Надя не торопясь спустилась по лестнице, одетая в черную комбинацию с низким вырезом на груди и бахромой на подоле. Сквозь кружева просвечивали соски, твердые, как птичьи клювы.
– Входи! – проворковала она, открыв входную дверь.
Джек вошел с очень серьезным лицом и уставился на вырез комбинации. На нем были бежевые брюки и белая рубашка. Смахнув со лба прядь волос, он сказал:
– Ты очаровательна! Послушай, я должен тебе все объяснить…
– Джек! – перебила его Надя. – Ты ничего мне не должен!
Она приложила палец к его губам.
– Ты не хочешь поцеловать меня?
Он заключил ее в объятия и страстно поцеловал. Пенис немедленно уткнулся ей в живот. Надя затрепетала. Приятное тепло растеклось по всему ее телу.
– Я приготовила тебе сюрприз, – сказала она и взяла его за руку. – Пошли!
Она отвела его наверх, виляя бедрами, обтянутыми тонким черным шелком, и спросила, когда они подошли к двери спальни:
– Ну, ты готов принять от меня подарок?
– По правде говоря, Надя, я не ждал от тебя никаких подарков, – пролепетал Джек, рыская плотоядным взглядом по ее телу.
– Я у тебя в долгу, милый! Ты даже не представляешь, в каком я перед тобой долгу! – загадочно улыбаясь, сказала Надя и, протянув руку, сжала оттопыренную ширинку. – Открывай дверь! – приказала она.
Он повернул ручку и застыл на пороге спальни. Шторы были опущены, настольная лампа, обернутая красным шарфом, излучала красный свет. На кровати возлежала голая Анджела, в промежности ее пылал сноп рыжих волос. Она взяла в рот вибратор и облизнула его, как эскимо.
– Я собралась было начать без вас, – томным грудным голосом произнесла она.
Джек в недоумении уставился на нее. Надя втолкнула его в комнату и заперла дверь за собой на ключ.