— Какого человека? — терзаясь нехорошим предчувствием, спросил Глеб.
— Сержанта Вересаева Сергея Викторовича, если тебе это о чем-то говорит.
— Вряд ли. А откуда мы должны его вернуть?
— Оттуда, — внимательно изучая собеседников, проговорил Иван, — куда его похитили двое призраков в камуфляже белым днем, посреди нашего двора, прямо из-под носа у майора.
— А при чем здесь мы? — подала голос ведьмачка.
— А при том, что на данный момент у меня имеются только две кандидатуры тех, кто мог провернуть подобный фокус, причем одна из них постоянно находилась у меня на глазах. Значит, остается единственный вариант. Так куда сержант делся?
— Понятия не имею. В следующий раз тебе расскажут, что летающих по небу лосей видели. И что, опять с нас объяснения будешь спрашивать?
— Вы, что, уже и лося в полет отправить успели? — подозрительно прищурился Иван.
— Нет.
— В таком случае не уходи от темы. Вы оба можете поклясться, что пальцем не прикасались к этому черту?
— А с каких это пор я должна тебе в чем-то клясться? — в глазах ведьмачки начали разгораться не предвещающие ничего хорошего огоньки. — Мы не знаем, что с ним сейчас и где он сейчас находится. Этого достаточно.
— Кому-то, может, и достаточно, — отрезал Князь. — Мне нет.
— Значит, тебе не повезло. Но со своим невезением разбирайся сам. Не знаю, как Глеба, но меня оно точно не касается.
— Смею заверить, что оно касается всех нас, — вкрадчиво проговорил Иван, — поскольку является одним из гарантов дальнейшего успешного сотрудничества с гостями из Москвы и вообще беспроблемной жизни.
— Я ни с кем не сотрудничала и сотрудничать не собираюсь, — отрезала ведьмачка. — А со своим невезением, повторяю еще раз, разбирайся сам. Мне важнее людская безопасность, на которую тебе, смотрю, совершенно наплевать.
— Откуда такой интересный вывод?
— Оттуда, что если бы было иначе, демон давно бы уже был мертв. Весь город, как на пороховой бочке живет, а ты все пытаешься выгоду получить.
— Вот только давай без нравоучений, а? — фыркнул Иван. — Тебе-то проще — если что, уйдешь в лес лет на пятьдесят и дело с концом, а нам здесь еще жить придется, так что без прикрытия тылов я своим людям ни чего делать не позволю, пускай от нашего бездействия хоть потоп случится. Тебе, кстати, тоже, до тех пор, пока ты в нашей команде.
— В таком случае можешь меня вычеркивать из команды сразу, — сквозь зубы сказала Инари, — потому что спокойно смотреть, как гробят людей только из-за того, что тебе не дали каких-то бумажек, я не собираюсь.
С этими словами ведьмачка развернулась и решительно зашагала прочь.
— Ненавижу альтруистов, — констатировал Иван, глядя ей вслед. — Ну, и что мне с ней делать?
— Может, прислушаться к мнению профессионала? — предположил Глеб. — Мне, честно говоря, тоже не по душе эта выжидательная позиция.
— Ну, и в чем она профессионал? В разделывании тушек — да, спорить не буду. Вот только сейчас вопрос не в том, как очередную тушку разделать, а в том, чтобы нам за ее разделку не впаяли по первое число. А еще мне бы все-таки хотелось знать, что вы такое сделали с сержантом Вересаевым, что его даже ведьмачка не берется обратно вернуть?
— Ничего, — честно глядя в глаза Князю, ответил «гладиаторец».
— Совсем-совсем? Знаешь, я, конечно, не Станиславский, но так и тянет сказать: «Не верю». И жизнь этот факт отнюдь не облегчает.
— Сочувствую.
— К черту сочувствие, лучше иди и попробуй ее на что-нибудь более полезное для общества переориентировать. Пусть там икебану составит или вышивкой крестиком займется…
— Мне, знаешь ли, прошлой переориентировки за глаза хватило, — признался Глеб. — Второй раз испытывать судьбу как-то неохота.
— Переживешь, — обнадежил подчиненного Князь. — Куда ты денешься?
— Пока не знаю. Вот когда денусь, тогда и выясню, — пообещал «гладиаторец», исчезая с глаз раздраженного начальства.
Переориентировать ведьмачку, как и следовало ожидать, не удалось. Хотя, надо признать, Глеб не очень-то и старался, особенно когда выяснилось, что она снова собирается на поиски блуждающего НИИ. Однако и порадоваться парень тоже не успел.
— Остаешься в лагере и отрабатываешь Каф, — сказала ему не блещущая благодушием Инари. — Чтобы, когда вернусь, щит был доведен до совершенства. Ясно?
— Но… — попытался было возразить «гладиаторец» и замолчал, обнаружив, что обращается уже к пустому месту.
— Да, сегодня, похоже, у всех неудачный день, — философски заметил оказавшийся поблизости Миха. — Впрочем, вчера было не лучше.