Он обходит стол, прижимаясь бедром к углу, его глаза не отрываются от моих.
— Вы когда-нибудь изучали экономику, Нова?
— Да.
Полкурса в муниципальном колледже, которые я проспала, потому что работала дни напролет.
— Тогда вы знаете, что ценность человека не имеет ничего общего с тем, что он создает. Речь идет о рыночной стоимости.
Мне не нравится, куда он ведет.
— Есть ли конкурирующее предложение на ваше время? — продолжает он. — Может быть, от другого работодателя или покровителя?
Он загоняет меня в угол, не двигаясь с места.
Клэй и другие игроки делают свою работу телом, как шахматные фигуры, передвигающиеся по деревянной доске. Этот человек делает это силой мысли.
Я медленно качаю головой.
— Тогда вы понимаете, почему я не хочу перезаключать договор. Кроме того, — продолжает он, поправляя галстук, — это хорошая реклама для вас. Вы должны быть благодарны за проект.
— Я благодарна, но…
— Да?
У меня голова идет кругом.
— Конкурирующие предложения работают в обе стороны.
Он хмурится, наклоняя голову.
Я продолжаю.
— Если я не закончу работу, вам придется искать кого-то другого. Можете ли вы честно сказать мне, что есть другой художник, который сможет работать в ваши сроки и обеспечить такую степень исполнения?
Его глаза сузились.
— Мотивированные люди всегда найдутся.
Я оглядываюсь на вход, на тяжелое дерево.
— Это вы выбрали эту дверь?
— Да. Вишневая, привезенная издалека. Внешний вид имеет значение.
— Сколько людей проходит через эту дверь каждый день? Десять? Двадцать? — я поднимаю плечо. — Это только дверь вашего кабинета. А моя работа будет перед парадной дверью вашего стадиона. Двадцать тысяч человек каждую ночь будет видеть ее, — его глаза сверкают, и я понимаю, что зацепила. — Если вы сомневаетесь, стоит ли оно того, поверьте мне, стоит. Каждый, кто увидит ее, поймет, что вы и эта команда — настоящие. Что после десяти лет вы не устали, а только разогрелись.
Он обдумывает мои слова.
— Какую долю вы хотите?
Я расправляю плечи.
— Двадцать процентов.
— Пять.
— Двенадцать.
Он соглашается.
— Отлично. Пересмотренный контракт передайте моему помощнику, пока я не передумал.
Я поворачиваюсь к двери, пряча ухмылку, пока не упираюсь рукой в вишневое дерево, когда до меня доносится его голос.
— И Нова?
— Да? — я оглядываюсь и вижу, что он изучает меня, как будто никогда раньше не видел.
— Лучше бы эта стена была чертовски впечатляющей.
КЛЭЙ
Нова: Я сделала это.
Сообщение приходит, когда я выхожу из самолета после выездной игры.
Это была победа, и у всех хорошее настроение.
Но слова Новы заставляют меня улыбаться.
Клэй: Да, ты это сделала.
На следующий день после игры я пришел на встречу с тренерами, чтобы просмотреть запись игры. По пути с собрания я прохожу мимо ее стены и нахожу ее там.
На ней леггинсы и футболка с длинными рукавами, которая поднимаются на спине, когда она потягивается, а волосы собраны в розовый хвост.
Меня охватывает чувство не только желания, но и гордости. Я чертовски горжусь ею и хочу сказать ей об этом.
— Что ты сейчас рисуешь? — спрашивает Джей.
Она снимает наушники.
— Команду. Майлз, Новичок, Атлас, Клэй, ты.
Он складывает руки.
— Ты нарисуешь меня больше чем я есть, да?
— Ты и так в три раза больше, чем в жизни, — говорю я.
Новичок заливается смехом, и Джей бьет меня по руке. Его рост достигает шести футов, но он самый низкорослый из нас.
— Мы должны отпраздновать, — говорю я, и ее глаза теплеют.
— Да, это была хорошая победа, — Майлз думает, что я говорю об этом.
— Думаю, я пойду домой. Может быть, приму ванну, — она потягивается, ее глаза закрываются, когда руки поднимаются над головой.
— Я могу сделать тебе массаж, — предлагает Майлз.
Она смеется.
— Отличное предложение. В другой раз.
— Мы едем в «Майл-Хай», — говорит Новичок.
Нова переводит взгляд на меня, словно оценивая мою реакцию.
Я смотрю между парнями.
— Я пас.
Новичок прикрывает меня, и, слегка поддев, они продолжают без меня.
— Твоя игра была хорошей, — говорит она, когда мы остаемся вдвоем в огромном коридоре.
— Не так хороша, как твоя. Сколько ты получишь?
— Двенадцать процентов, — ее лицо искажается. — Я просила двадцать. Он предложил пять.