Я обернулась и увидела зависшего в воздухе Раолкана; на его спине сидела Саветт. Её глаза сияли белым светом так ярко, что на неё было невозможно смотреть. Руки моей подруги, похожие на два солнца-близнеца, тоже излучали ослепительный свет.
Я же говорил, что прилечу. У меня лучше получается заявляться в самый нужный момент, чем у тебя.
Я почувствовала укол вины. Я так и не пришла. Наверное, он очень расстроился.
Да шучу я. Успокойся. А теперь нам надо торопиться. Их очень много, а позиция у окна весьма уязвимая.
Мимо меня пронеслась вспышка пламени, и дракон сжёг ещё одну кучку преступников. Мои волосы! Он начисто спалил их кончики! Я ощутила запах гари и пригладила макушку, в ужасе смотря, как длинные пряди опадают на пол.
Раолкан шмыгнул назад, и один из драконов Эфретти подлетел как можно ближе к окну, так что я испугалась, как бы его крыло не смахнуло стоявшую на краю женщину. Зря волновалась. Эфретти закинула раненую Ленору ему на спину и села сама. Пока она проделывала нужные манипуляции, её дракон вместе с Раолканом отбивались от нападавших. Что заставляло их продолжать безумную атаку, невзирая на испепелённых товарищей?
— Амель, — позвал Хубрик, выдёргивая меня из мыслей, — не витай в облаках. Твой дружок везёт Саветт, так что мы полетим на Кировате. Он будет здесь с минуты на минуту.
— А как же Рактаран? — спросила я.
Лицо Рактарана было хмурым, как и лицо Хубрика. Хубрик собрался бросить его?
— А кто он нам? Враг. Предатель. Не более.
Я стиснула зубы.
— Мы должны взять его с собой. Он сражался бок о бок с нами!
— Чтобы спасти свою шкуру!
Кироват уже направлялся к нам, cверкая на солнце фиолетовой чешуёй; по прибытии он одарил нас с Раолканом убийственным взглядом. Я вспомнила чьё-то наблюдение о том, что фиолетовые драконы славятся вспыльчивым нравом. Конечно, к Раолкану данное утверждение не относится, но этот Кироват был готов, скорее, цапнуть меня, нежели позволить чужаку взгромоздиться на него.
Кто это сказал, что я не вспыльчивый?
Раолкан огрызнулся на Кировата, но больше для вида, тем не менее смысл жеста был понятен. Я принадлежала ему, и он хотел, чтобы Кироват принял это к сведению.
— Ладно. Разберёмся с Рактараном позже, — припечатал Хубрик. — Сначала мы усадим тебя, Амель.
Кироват придвинулся ближе, чтобы его спина оказалась прямо возле окна, и Хубрик помог мне перелезть через перила и сесть в седло. Мгновение спустя он прыгнул сзади, и, когда Кироватт отлетел, я увидела, что в глазах брошенного Рактарана застыл ужас.
Я же обещала! Это противоречит моей чести! Сзади к нему подскочил враг. Я закричала. Слишком поздно. Нападавший столкнул Рактарана, и он, перелетев через перила, устремился вниз.
Mоё сердце ушло в пятки. Дышать стало невозможно. Я вцепилась в рожок седла, на глазах выступили слёзы. И вдруг Раолкан сорвался с места, как падающая звезда, кувыркнулся в воздухе и, ринувшись вниз, схватил Рактарана на лету своими мощными челюстями.
Ему так будет не очень удобно, но зато он жив. Ты же ведь этого хотела?
Я была готова расцеловать его.
Тебя одарит поцелуем Саветт. Наверное. Она тоже не хотела, чтобы он погиб.
Хубрик направил Кировата в сторону окраины города, за нами следовала Эфретти в сопровождении трёх зелёных драконов, а в самом хвосте пристроился Раолкан. Мне не очень нравилось сидеть на чужом драконе, но мы выжили. Каким-то образом нам до сих пор удавалось избегать смерти.
С нетерпением жду поцелуев от двух прекрасных дам.
— Почему мы покидаем город? — спросила я у Хубрика, когда он, пролетев мимо патруля, изменил курс на горы. — Разве мы не должны остаться и проверить, что случилось с домом Эфретти?
— Сумеречный завет почти захватил город, — ответил Хубрик. — К вечеру он падёт. Мы можем только сбежать, что мы и делаем.
Я покрепче взялась за седло, стараясь не дать страху поселиться в моём сердце, ибо от слов Хубрика веяло смертельным холодом.
