XIV
Сердечные муки пассажиров не влияли на работу дизельных двигателей, и яхта Ориоль быстро двигалась на запад. Тихий океан оправдывал свое название, и изо дня в день там расстилалась мёртвая зыбь, а в воздухе устойчиво стояла палящая жара. Они подошли к Маркизским островам, первой большой группе, и Ланни впервые глянул на место, о котором он много читал. Острова замаячили серыми на горизонте и постепенно стали фиолетовыми, а вблизи они стали нежно зелеными, как бархатная обивка, которую можно погладить. Вулканические скалы поднимались из воды на многие сотни метров, а позади них были крутые горы. Водопады, похожие на кружево, искрились вдали, а белые птицы летали стаями на вершинах. В разных местах среди пальм виднелись туземные деревни. Через бинокль можно наблюдать, как туземцы бегут к своим каноэ, готовясь встретить яхту, если она остановится.
Реверди бывал здесь в каждой поездке, и он стоял у борта с Ланни и наблюдал за каноэ ловцов жемчуга. Здесь были одни из лучших в мире угодий жемчужного промысла. Отсюда шёл черный жемчуг с чудесным зеленоватым отливом, а также знаменитый черный перламутр. Местные ныряльщики погружались в воду без подводных костюмов или шлемов, а иногда они работали на глубине до двадцати метров. Они наполняли раковинами корзины, которые вытаскивали веревкой. Иногда их атаковали осьминоги или акулы, но они носили острые ножи и умели ими пользоваться.
Владельца Ориоля приводили в восторг драгоценности, и Ланни размышлял, было ли это причиной или следствием его чтения стольких загадочных историй. Реверди сказал, что на обратном пути они остановятся и совершат закупки. Это была забавная форма спекуляций. Ланни ничего не знал о качествах жемчуга, но он вежливо сказал, что будет счастлив узнать. В основном жемчуг покупали китайские торговцы, которые были экспертами в этой области. Но если иметь дело с туземцами напрямую, можно совершить необычно выгодные покупки. Реверди сначала занялся этим для развлечения, но затем ему пришла в голову мысль, что, зарегистрировав яхту в качестве торгового судна, он может считать расходы на круиз как деловую потерю в своих отчетах по подоходному налогу. Одна из его жалоб на войну заключалась в том, что эта уловка стала опасной, и Ориоль снова стал прогулочной яхтой.
На большом острове Нуку-Хива, месте действия книги американского писателя Германа Мелвилла Тайпи, или Беглый взгляд на полинезийскую жизнь, Реверди знал французского резидента и лавочников по имени. Он заранее уведомил их о своем приходе, чтобы у них был запас топлива для него. В военное время они выставят ему двойные цены, и он будет ворчать при своём секретаре и госте-мужчине, но никогда в присутствии дам, щадя их нежные души! Яхта встала рядом с пирсом из кокосовых пальм, и шумный насос начал свою работу. Тем временем гости высадились на берег, и Ланни впервые увидел полинезийцев. Но он не увидел так много, как некоторые более ранние путешественники, потому что миссионеры одели всех женщин в длинные балахоны, что, возможно, улучшило их мораль, но, конечно, не их внешность. У мужчин и женщин были прямые черные волосы, а за ушами были вставлены красные цветы Китайской розы. Они знали несколько французских слов, достаточно, чтобы продавать фрукты и безделушки. И мужчины, и женщины помогали носить припасы на яхту, и когда они работали, они пели, показывая сверкающие белые зубы.
Туристы покупали сувениры, как это делают все туристы, и у Ланни был первый опыт употребления манго. Тот, который он пробовал, был размером с апельсин с атласной красноватой кожурой и таким большим количеством сока, что было трудно очистить кожуру, не облившись. Ланни сказал, что второй раз он будет есть манго в купальнике. Стюард яхты закупил бананы, другие фрукты, свежую рыбу и моллюски, а также плоды хлебного дерева, потому что гости всегда интересовались этим. После того, как они попробовали плоды хлебного дерева испечёнными, они согласились, что предпочитают горячее печенье, блины и другие деликатесы Мэриленда, приготовленные их цветным поваром из дома.
XV
Яхта двинулась дальше. Их следующей остановкой будет Самоа в нескольких тысячах километрах на юго-запад-запад. Если смотреть на карту, то можно увидеть, что она щедро испещрена островами, но когда смотришь на море, то не видишь ни одного острова в течение нескольких дней. Поэтому осознаешь какие огромные расстояния в Тихом океане и какое количество воды доступно для добычи магния и других минералов. Стоял сезон дождей, и ливни появились из ниоткуда и исчезли в никуда. Судно пробиралось сквозь потоки дождя. Дожди охлаждали воздух. Но вскоре он снова становился горячим, и дамы, вспоминая состояние кожи их лиц, оставались в тени навесов и в полдень уходили вовнутрь. Пришли шторма, и они прятались в своих каютах и иногда теряли аппетит. Ланни подбадривал их с убеждённостью, что это хороший способ похудеть, и уже Лизбет дошла до того, что подумывала об этом. У нее была такая же слабость у кувшину со сливками, которую Ланни наблюдал с детства у своей милой матери.
Прошли две недели, как они вышли из Майами, и сейчас Ланни уже ходил. Кроме того, он был раздражен, потому что он переговорил с Лизбет уже обо всем, что мог придумать, и он хотел остаться наедине со своими мыслями. Он взял в привычку читать в своей каюте и выходил на прогулку поздно вечером, после того как остальные гости отправились на покой. Тогда было прохладно и красиво. Яхта была ярко освещена из-за возможности появления немецкого рейдера. Звезды висели в небе чёткими яркими лампами, как считали древние египтяне. Всё, что двигалось по морю, фосфоресцировало, а след от яхты Ориоль оставался черным и золотым, цветов Балтиморской птицы. Ланни должен был спланировать свое будущее, и он много думал об этом. Неужели ему пришло в голову, что Лорел Крестон может испытывать такую же потребность? Авторы рассказов должны разрабатывать свою следующую сцену, и иногда, делая это, им нравится гулять. Однажды писатель может захотеть описать тропическую ночь, как она видится с кормы быстроходного судна. Тогда тоже может случиться, что гость-мужчина может устать от одного и того же женского общества и жаждать одиночества и возможности общаться со звездами.
Во всяком случае, случилось так, что, когда Ланни выскользнул из своей каюты и добрался до квартердека, который был зарезервирован для гостей, там у перил стояла Лорел и смотрела на черную и золотую воду. Весь интерес Ланни к звездам внезапно исчез, он подошел к ней и сказал тихим голосом: «Добрый вечер, Лорел». Это был его первый реальный шанс поговорить наедине со времени их последней совместной поездки в Нью-Йорке.
Она испугалась и прошептала: «О, Ланни!» Затем она быстро добавила: «Мы не должны быть вместе».
«Почему нет?» — несколько лицемерно, как положено.
«Вы прекрасно знаете». — Она резко остановилась, как будто она снова хотела сказать — «Ланни», но она не повторила этого слова во время всего разговора. — «Это сделает кого-то еще несчастным и испортит круиз».
«Послушайте», — сказал он. — «Я хочу, чтобы вы поняли, раз и навсегда, я не брал никаких обязательств ни перед кем». Он принимал ее намек и не говорил имен.
— Вы это серьезно?
— Я совсем серьёзно.
— Ну, конечно, у кого-то другая идея.
— Если у нее есть такая идея, это потому, что она выдумала это для себя. Более года назад её отец попросил меня прямо заявить о моих намерениях, и я сделал это. Я сказал, что характер моей работы делает невозможным оставаться мне дома достаточно долго, чтобы сделать любую женщину счастливой. Мое 'нет' было столь прямо выражено, как это позволяла вежливость.