Он посмотрел их в толстой телефонной книге Лос-Анджелеса, и они там были. Он назвал номер, ему ответил серьезный английский голос. В светском обществе серьезным голосом разговаривает только дворецкий, поэтому Ланни сказал: «Мистер или миссис Армбрастер дома?» Ответ был: «Как вас представить, сэр?» Ланни ответил: «Скажите им, пожалуйста, что звонит мистер Ланни Бэдд».
Моментально послышалась Джини, уменьшительное для Евгении, бурлящая приветствиями. — «Ланни, как прекрасно, где ты?»
— Я нахожусь в Беверли-Уилшире.
— О, дорогой, как хорошо! У нас будут коктейли, ты не забежишь? В любое время от пяти до семи. И оставайся на ужин, посплетничаем.
Когда знаешь «правильных» людей, просто не бывает проблем, если не пить слишком много коктейлей или не заниматься любовью с женой своего хозяина. Ланни успел искупаться, побриться и взглянуть на дневную газету, чтобы увидеть, что Лондон все еще живёт. Его свежевыглаженная одежда была доставлена к его двери, а его машина, недавно вымытая и обслуженная, стояла у двери отеля. Портье рассказал ему, как добраться до Каньона Бенедикта. Там он нашел итальянскую виллу эпохи Возрождения из двадцати комнат, построенную на склоне горы, так что строения выше и ниже ее были на террасах и за стенами, предохраняющих их от сползания вниз. Это было точно так же, как было над Каннами, или в месте под названием «Калифорни» над Ниццей, где проживали герцог и герцогиня Виндзоры. Там был теннисный корт и бассейн, а из лоджии просматривалась вся Лос-Анджелесская равнина, синий Тихий океан и острова. Ночью это была огромная равнина, чаша, полная огней, непревзойденное зрелище.
VI
Повсюду в современном мире богатые люди пытаются избежать скуки и готовы держать открытый дом для любого, кто может внести что-то новое. Если они очень богаты, они делают это в широких масштабах. Дорога, ведущая к их дому, будет заставлена двойным рядом автомобилей. Некоторые специализируются на знаменитостях и идут на любые неприятности, чтобы обеспечить их присутствие. Знаменитости также могут быть богаты, но им приходится работать за свои деньги, тогда как очень богатые могут заниматься гостеприимством. В награду их имена всегда находятся в светских колонках, и все знают, кто они. Мистер Армбрастер был пятидесятилетним и толстоватым, мягким и улыбающимся, как метрдотель в столовой «Палас отеля». Его жена энергичная блондинка была возраста Ланни, предположительно опасного для женщин. Она поцеловала его и назвала его «дорогой старина», и была так же рада видеть его, как если бы он был все еще мистером Ирма Барнс.
Все правильные дома теперь имеют личный бар, блестевший от хрома, или, может быть, от платины, кто может быть уверен? Комната будет выполнена в джазовых тонах, или увешана картинами в сюрреалистическом стиле. Могут быть фотографии, подписанные друзьями знаменитостями, или оригиналами эскизов больших центров политики и культуры. Гости стоят всюду, грызут крошечные колбаски и другие деликатесы на зубочистках, пьют напитки с именами торпед и адского огня и беседуют о цене, которую не более часа назад заплатили за права экранизации самого нового бестселлера, публикация которого запланирована на следующей неделе. Или, возможно, это будет семилетний контракт, который только что был предложен рассказчику, но он пока не решился. Или речь идёт о звезде, которой предложили сыграть роль Жанны д'Арк или президента Вильсона. Значит, вы поймёте, что находитесь в Голливуде.
Первым человеком, которому был представлен Ланни Бэдд, был Чарльз Лоутон, которого он ранее знал, как короля Генриха Восьмого. Второй был еще одним круглолицым и сияющим джентльменом по имени Чарльз Коберн, которого он видел в комедиях всегда, как отца миллионера, озадаченного безумным поведением своих детей. На экране эти персонажи были увеличены до божественных пропорций, и их голоса заполняли большие кинотеатры. Теперь встреча с ними в обычных размерах, рукопожатие с ними и обнаружение, что они сделаны из плоти и крови, было равнозначно посещению Таверны «Русалка» и знакомству с Уилом Шекспиром и Беном Джонсоном. Как обращаться к таким божественным существам? Какие слова восхищения и благоговения можно сказать, которые они не слышали от тысячи поклонников, жаждущих автографов?
Ланни мог сказать: «Я видел вас в Афинах и снова в городе Штубендорф в Верхней Силезии». Это было немного лучше. Он мог сказать Бетт Дейвис: «Вам может быть интересно узнать, что Гитлер показал мне Победить темноту в своем доме в Берхтесгадене». Её это заинтересовало, и она спросила, что сказал фюрер. Это то, чего хотел Ланни. Почти сразу он стал центром группы, задававшей ему вопросы. Люди в Голливуде считали необычайным встретить того, кто был в одной комнате с Гитлером, поскольку Ланни обнаружил, что он находится в одной комнате с Чарльзом Лоутоном и Бетт Дейвис. Что говорил Гитлер, что он ел, и как он вёл себя за столом? Был ли он действительно здоровым? А как насчет его любовной жизни? Прежде всего, сможет ли он разрушить Лондон?
VII
В глубине обширной гостиной стояло большое мягкое кресло, которое имело определенное сходство с троном, и на нем сидела круглоликая полная леди, которая имела определенное сходство с королевой в кино. Она редко двигалась, но люди подходили к ней, кланялись и отдавали дань в виде новостей. Что они делали в этот день и что они собирались делать, что делали их друзья. Короче говоря, все слухи о студиях, которые они случайно подобрали. Кто теперь водит компанию, с кем, кто ждал ребенка, или развода, или собирается бежать от мужа к любовнику. Все они были ее друзьями, и все они называли ее Луэлла. И все, что она требовала взамен, заключалось в том, что они дадут ей — эксклюзив. Горе им, если они когда-нибудь утратят её доверие в этот важный момент!
Редко бывало, что кто-нибудь когда-либо пытался «затмить» эту королеву новостей, и она хмурилась, наблюдая такое явление. К хозяйке она обратилась с вопросом: «Кто этот парень, который так много говорит?»
Хозяйка была рада объяснить, потому что это может стоить абзаца, и в нем будут упомянуты Армбрастеры. — «Его зовут Ланни Бэдд. Он был мужем Ирмы Барнс, наследницы, которая была красоткой Бродвея десять или двенадцать лет назад».
«Я читала газеты», — холодно ответила Луэлла.
«Его отец Бэдд-Эрлинг Эйркрафт», — добавила собеседница, сначала сообщив самую важную информацию. — «А сын выдающийся искусствовед».
— Почему все внезапно захотели услышать об искусстве?
— Дело не в этом, Луэлла. Так получилось, что он личный друг Гитлера и недавно навещал его.
— Неужели это правда?
— Он знает Геринга, Гесса и всех ведущих нацистов. Он много лет был советником по искусству Геринга и был с ними в Париже, когда было подписано перемирие.
— Ну, Джини, что с тобой? Почему ты не познакомила его со мной?
— Я не знала, будет ли вам это интересно, Луэлла. Его картины не для экрана.
— Боже мой, я что говорю только на профессиональные темы? И кроме того, этот человек выглядит как актер кино, из него выйдет другой Рональд Колман. Кто-то должен вызвать его на пробы!
Хозяйке больше ничего не нужно было слышать. Она подошла и ворвалась в круг, прерывая описание Бергхофа. «Я хочу познакомить вас с кое-кем», — сказала она, и, конечно, это была команда. Ланни последовал за ней, а остальные тоже. Они, должно быть, были обеспокоены той неучтивостью, которую они проявляли к своей королеве новостей.» Луэлла Парсонс», — сказал Джини, — «это Ланни Бэдд».
Был один стул, помещенный так, чтобы только один человек мог сидеть рядом с троном. Ланни было приказано взять его, а остальные расположились в кругу, чтобы услышать, что будет сказано. Даже бар был забыт на какое-то время.