Но критерий Природы - Истина… И скажу ещё раз - наше будущее в значительной степени предопределено. Этого хочет сама Природа. Она всегда этого хотела при всех больших социальных потрясениях и революциях, какие были на Земле. Хотела Свободы, равенства, братства. (Великая французская революция). В сущности, того же, хотя слова были другие, хотела и наша революция, потому, что такой порядок, с требованием Свободы и справедливости соответствует самым главным требованиям Логики развития Природы.
Красота:
Красота - это дирижер оркестра жизни. Это печать того, что Природа чего-то достигла. Печать красоты - это ориентир всего развивающегося, это знак достигнутого Природой качества.
Первым в ряду учителей человечества мы называем Сократа. И не так за его способ выведения истины, остроумный, но далеко не каждому дающийся, как за пример великого гражданского мужества, за красоту поступка.
Как известно. Его судили в Афинах и приговорили к смерти за то, что он, якобы, отрицал греческих богов и придумывал новых, - и этим развращал молодежь. От него требовали покаяния. Но он не считал себя виновным, и , к тому же, не уважал судей, бесчестных и продажных, желавших на этом процессе продемонстрировать свой высокий патриотизм.
У Сократа был выбор, - отречься от своих убеждений и остаться живым. Или за убеждения принять смерть. Он выбрал второе, выпил чашу с ядом цикуты. И это было не только заботой о своем человеческом достоинстве. Он хотел добра людям и знал, был уверен, что будущие поколения это поймут и оценят.
В своем последнем слове, обращаясь к согражданам, он сказал: «Если когда-нибудь, афиняне, вам покажется, что сыновья мои заботятся о деньгах, о красивых речах больше, чем об истине и добродетели, донимайте их так же беспощадно, как донимал вас я. И если они, не представляют из себя ничего, вообразят из себя многое, укоряйте их так же беспощадно, как укорял вас я. И тогда, вы воздадите по заслугам и мне, и моему потомству.»
Сократ не ошибся. Пример его доблести, высокого гражданского достоинства человечество запомнило, - и это оставило след и продолжает оставлять след в поведении людей. Потому, что чем человек восхищается, то он перенимает, старается прибавить к своим достоинствам.
Лев Толстой очень ценил Сократа, принимал самое деятельное участие в трудах о нем. В сущности - Толстой - Сократ нашего времени. Превыше всего он ценил красоту человеческого поведения, красоту поступка.
И его последний поступок, уход из дома был вызван не спорами с женой Софьей Андреевной из-за того, что он, якобы, отказывает своим детям в наследстве, а его, Толстова принципиальной установкой, что помещики живут на чужой земле и в роскоши пользуются чужим трудом.
Неуступчивость Толстого в делах чести подпиралась неуступчивостью Сократа.
Со времен Сократа прошли тысячелетия. Рабовладельчество сменилось феодализмом, постепенно, трудно, с бунтами и восстаниями, с борьбой за новые, более справедливые условия жизни. Затем, тоже с борьбой за лучшую жизнь… феодализм сменился капитализмом. Свобода, равенство, братство - было лозунгом Великой Французской революции…
Затем начали прорастать ростки социалистических идей… Это работала сама Природа, ее неумолимая Логика развития. И неоспоримо, что в этой Логике было зерно, следы красоты достойного сократовского поведения.
Ничего не проходит бесследно. И в том, что сегодня мы негодуем, возмущаемся и с такой горечью сетуем над нашими собственными недостатками, в том, что выражаем эти свои чувства свободно, не боясь наказания, тюрьмы… есть тоже следы сократовского взгляда на поведение людей. На то, чем мы должны гордиться, и чего стыдиться.
Что ни говорите, а мир меняется к лучшему. И в этих переменах яркой звездочкой блестит трагическая и прекрасная судьба Сократа.
Он пропел свою лебединую песню…!
Само собой, естественным образом пришло в голову это простое сравнение. Но ведь это подсказка самой Природы!
Лебедь, чуя смерть, из последних сил взлетает высоко в небо, и, прощаясь с этим миром, оглашает его последней своей прекрасной песней. И замертво падает на землю. Оставляет по себе память - лучшее из всего, на что он был способен.
Для жизни - лучшее! Только лучшее - это закон Природы!
Поступков подобных сократовскому, когда сила духа побеждает страх смерти, в истории землян было немало. А в наше время высочайшую стойкость духа проявил английский ученый астрофизик и математик, ректор Кембриджского Университета, дважды лауреат Нобелевской премии Стивен Хоккинг. Полный инвалид, лишенный болезнью даже дара речи и продолжающий читать свои новаторские лекции с помощью сложных, современных специальных приборов, он… попал в тяжелейшую ситуацию. От него ушла горячо любимая жена, мать его троих детей. Официальный повод ухода - он не верит в Бога, пишет труды, подразумевающие возникновение жизни на земле без участия Бога, а я глубоко верю и не могу жить с грешным, который вносит в жизнь людей великую смуту. Пусть он перестанет заниматься этим, и я к нему вернусь.
Но Хокинг не отступил от своего. Последний его труд «Антропный принцип развития Вселенной» получил всеобщее признание ученых и стал опорой современного научного мировоззрения.
В стране, где нет героев, где в героях купцы и банкиры… становиться неинтересно жить.
В Керчи я знал много достойных и интересных людей. Учитель русского языка и литературы Анатолий Александрович Гладышев, учитель, писатель, журналист Наум Славин, Василий Семенович Торбаев, писатели Вячеслав Данилович Отрошко и Сергей Иванович Федоров…
Но самых интересных и по-настоящему красивых людей я встретил не в городе-герое, а в селе Ново-Николаевке, в 35 километрах от Керчи семью Клименко, - Юрия Андреевича и Валентину Алексеевну.
И у него и у неё это был второй брак. От первого брака у Юрия Алексеевича был сын, который после военной службы уехал к своей матери в Кировоград, там женился и работал.
А Клименки, поженившись в Керчи, переехали вскоре к матери Юрия Андреевича в село и работали в колхозе «Красная Заря», - он кузнецом, шофером, художником-оформителем, а Валентина Алексеевна в бригаде строителей, крановщицей, а перед уходом на пенсию - комендантом колхозного общежития.
С ними я познакомился в одной из своих журналистских командировок в 1967 году. Подсказал местный участковый милиционер,- «зайдите, интересные люди».
Небольшая усадебка на улице Керченской меня сразу же поразила. Под стеной дома лежал свежеокрашенный морской буй, из тех, которые обозначают фарватер, а рядом с десяток стеклянных рыбацких кухтылей, - сетных поплавков. Я удивился и, поздоровавшись с хозяином , статным, красивым , невысокого роста ,вышедшим из дома, - спросил, - откуда и зачем здесь в степном селе эти вещи. Хозяин засмеялся.
- А как же, во-первых, меня интересует все, чем люди пользуются на нашем Керченском полуострове, чтобы добыть седее пропитания или для украшения жизни. А это для обмена, каким-нибудь рыбакам понадобиться такие кухтыли и, - глядишь, я у них выменяю какую-нибудь редкую вещицу, например сандоль.
- Сандоль? А что это такое, Сандоль?
Оказалось, это рыбацкая пика с зазубриной, в прежние годы гарпунили большую рыбу.
Юрия Андреевича - художника - самоучку - сильно волновало, как быстро из жизни исчезают предметы быта, культуры и труда, которыми пользовались наши предки, а с ними и память. Он так горячо об этом говорил, что слезы взблескивали на его глазах, щеки горели. Его домик и сарай были полны неожиданными и диковинными вещами.
У них, супругов Клименко, детей не было. Но она, бездетная жила так, словно её детьми были малыши и школьники всей деревни
Какая это была чудесная женщина! Родом - казачка, из станицы Голубиной Ставропольского края, она и в пожилые свои годы сохранила стройную, красивую форму, любовь к лошадям, к быстрой езде. Мужики удивлялись, - скакала на коне без седла и узды во весь опор! А как в свои семьдесят пять лет гоняла по району на мотоцикле и мотороллере!
И было у неё три великих любви: цветы, дети и художественная вышивка. Едва случалось у кого-нибудь в Ново-Николаевке свадьба, именины или общий какой-нибудь праздник,- все за цветами идут к Валентине Алексеевне. Весь двор и вся усадьба, палисадник были в цветах! Розы - пурпурные, белые, алые, огневые! Одних маков - шестнадцать сортов: от голубых, ало-красных до золотисто-оранжевых и синих! Люди просили - она никому не отказывала, сама выбирала лучшие. А едва поспевали ягоды, все окрестные дети паслись на её малине, смородине, клубнике. У Валентины Алексеевны всем всего хватало - и гостям и детям.