зда, в момент возобновления переписки... - Позволь я скажу как есть, что вертелось у меня на языке без малого четверть века. Ты представить себе не можешь, каким малодушным мерзавцем я себя ощущал, мне казалось, что от грязи того поступка не отмыться никогда, если честно, по сей день так думаю. Алан, пойми, мне очень жаль, я на самом деле сожалею, что из-за моей выходки не состоялась твоя писательская карьера. Но я хочу, чтобы ты знал, первое - твои идеи не мертвы, они гениальны и я хочу обязательно указать твое имя на страницах почти созданной мною монографии, а второе - хочешь ты этого или нет, я остаюсь одним из самых доверенных лиц в твоей жизни. Увы, ты затворник и вокруг тебя не собралось достойного круга близких, но тебе уже довелось убедиться в том, что в беде я тебя не брошу, и, несмотря на всю эту... дрянь... я все равно хочу быть твоим университетским другом, звоночком из прошлого и какой-никакой опорой в этом мире. Джим выпалил все это глядя куда-то в землю, а затем поднял по-детски застенчивый взгляд темных блестящих глаз вверх, к грозному точеному лицу мистера Сильверстоуна. Тот часто вздохнул пару раз, попытался нечто промолвить, но осекся. На фоне расшатавшейся психики он был подвержен сентиментальности, однако отголоски разума все вторили о том, что услышанное есть фальшь и очередная ловушка. Как знать, что в итоге взяло бы верх, когда внезапно Грин пошел ва-банк и протянул собеседнику руку, но вместо ожидаемого дружеского объятия с последующим отпущением грехов ощутил только уверенное рукопожатие. -Проехали, Джим, все в прошлом. Алан всегда предпочитал не лгать, а его бывший однокашник всю жизнь питал склонность к восприятию ситуации в собственную пользу. Теперь, чтобы миновать неловкую стадию разговора, они оба сделали вид, будто топор войны закопан и впредь им нечего будет делить. -Подумать только - усмехнулся мистер Грин, вновь глядя под ноги - казалось, то безрадостное событие могло стать крахом, но на самом деле жизнь сложная штука. Ты ведь многого добился в бизнесе, могу только позавидовать уровню твоего благосостояния. -Вздор. Я, конечно, не испытываю нужды, но и богачом не являюсь... -...Уже много лет. Тебе приносят завтрак в постель, крахмалят рубашки, сортируют корреспонденцию и точат карандаши, жаль с ложки не кормят. Да что ты знаешь об аренде жилья!? Мужчины вдруг искренне рассмеялись впервые с момента встречи, на самом деле мистеру Сильверстоуну уже давненько не приходилось задумываться о насущных нуждах, и если сейчас финансовый упадок заставляет разумнее расходовать блага, то прежде можно было и вовсе сорить деньгами, чем он, к стыду своему, периодически занимался. Сама мысль о том, чтобы в почтенном возрасте квартировать у кого-либо, пусть даже в столице, казалась хозяину поместья абсурдной и забавной, Джим ловко подловил его на снобизме. Наконец-то честность, этот справедливый укол, как ни странно, расположил Алана куда в большей степени, чем слезные мольбы о прощении. Может есть еще надежда на возвращение того самого, прежнего Джимми? Нет. Сильверстоун обознался и вновь потух. -Сейчас почти весь этот труд лег на плечи одного лишь человека - Сары, она подобна швейцарскому ножу, виртуозно заменяет собой сразу несколько элементов системы. Ежели один винтик механизма ломается, она самостоятельно находит ему замену и жизнедеятельность этой огромной махины, доставшейся мне по наследству, проходит в стороне от меня, все свое внимание я могу посвятить мануфактуре. -Соглашусь с тобой, это феноменально. К слову о ней... - Грин скользко улыбнулся, словно рассчитывая в мыслях, насколько допустимым будет следующий вопрос. - Между вами что-то есть, правда? Ответь честно, я это не ради праздного интереса. Тотчас по лицу Сильверстоуна стало понятно, что он возмутился в крайней степени. Прежде чем ответить, он оглянул раскинувшиеся перед ними заливные луга, которых они достигли скоро, отправившись в обход поселения. Жуткие воспоминания заполонили разум и лишь предельно свежий морской бриз смог отогнать их прежде, чем они плотно засядут в каждом темном уголке рассудка. Джим спохватился, осознав, какие струны души он мог задеть. -Прости, никоим образом не хочу потревожить светлую душу Лилиан, земля ей пухом. -Дело не в ней, я уже достаточно прожил в трауре по безвременно ушедшей супруге. Однако между мной и Сарой пропасть, я гожусь ей в отцы и у нас абсолютно разное общественное положение, в здравом уме такое просто нельзя себе позволить - Алан осекся, осознав, что болтнул лишнего. Очевидно собеседник спрашивал его о связях, ни к чему не обязывающих, достаточно было дать отрицательный ответ. Напротив же, своей бурной реакцией и нечаянно вырвавшейся из подсознания мыслью о причинах недосягаемости их союза, он сдал себя как бесхитростный малец. Что же, в следующую секунду он понял, что напрасно испугался, Джим остался все также черств к человеческим чувствам, ему остались безразличны все намеки и тайные придыхания. По всей видимости, беспокоила его лишь формальная сторона дела, и из реплики он услышал лишь то, что к счастью не осквернил память почившей миссис Сильверстоун, а также, что помимо работы Алана и Сару ничего не связывает. -Что ж, это чудесно! Готов поспорить ты и сам видишь потенциал, скрытый в этой юной леди. Сейчас ей просто негде развернуться, круглыми сутками она поглощена простецкими хлопотами, хотя судя по ее образованности и уровню эрудиции, могла бы достичь много большего. -Я еще вчера понял по твоим восторженным взглядам, что об этом непременно зайдет речь. Но я решительно против. - прогремел Сильверстоун, ускорив шаг, дабы поскорее отделаться от неприятного разговора. -Алан, это эгоистично! Я позабочусь о подборе замены для нее, ты не испытаешь неудобств, кстати, к твоему сведению, рабство давно отменили и... -Довольно. - это слово могильным камнем легло на ростки доброжелательности, появившиеся в их разговоре. - Сара очень ранимая девочка и не выживет в вашем, уж прости, серпентарии, где подобные тебе персоны удовлетворяют, прежде всего, собственные потребности. Таким как она проще в провинции, ее служба стабильна и в любой ситуации она может полагаться на мою протекцию... как и я в данный момент не вытяну без ее сноровки и продуктивности. Джим глотнул воздух и улыбнулся себе, не желая спорить далее. Он уже ощущал, как взбешенный оппонент пытается вытеснить чужака из своего заплесневелого личного пространства. Однако если бы от их общения не зависел важнейший в его жизни труд, мистер Грин непременно нашелся бы, что сказать. Ему казалось, что исключительно о своих интересах печется как раз таки Алан, которому необходима ежечасная опека мисс Кроу, а столь резкая реакция вызвана всего-то новой волной зависти. Когда-то злой Джим украл у него карьеру, а теперь вот-вот уведет из-под носа замечательного ассистента. "Ну конечно же Сильверстоун взбешен!" - думал Джим, "Потухшая от его бесконечного уныния Сара буквально расцвела в компании небезразличного человека. Действительно, как я мог вообще подумать об этом, сухаря, подобного ему, тяжело воспринять как мужчину. Старый хрыч бесится от нового проигрыша и плевать ему на судьбу бедной девчонки". -Поговорим об этом позже. Но для справки, вчера она весь день неосознанно улыбалась, вряд ли то была любезность, так как я наблюдал за ней скрытно, когда она знать не знала о моем внимании. Подумай хоть над тем, чтобы иногда поощрять столь ценного работника элементарной человечностью, живым людям это очень по душе. А этот укол оказался поистине болезненным, Алан был глубоко уязвлен. Он и сам осознавал излишние закрытость и отрешенность, присущие ему. Джим ловко напомнил о том, как мерзки эти качества в том случае, если некто вынужден жить в одном доме, непрестанно контактировать с тобой, и этот некто - единственный близкий тебе человек. В ответ на искреннюю заботу Сара получает исключительно черствость да отмашки и, возможно, за ее показательной деловитостью уже кроется глубокая тоска увядающей в четырех стенах юной девицы. Вдруг Джим прав и мисс Кроу уже считает своего нанимателя мрачным пленителем и в тайне мечтает покинуть пост, но не знает, куда податься... И тут появляется мистер Грин, галантный, улыбчивый и искрящийся жизнью, готовый открыть перед ней новые горизонты. Наверняка уже не раз открывавший их перед дюжиной подобных ей дам, судьба которых теперь неизвестна. Ну уж нет, Джим, скомкать и переиначить еще одну историю тебе не удастся. -Лучше поговорим о деле. - резко сменил тему Алан, смягчившись в тоне - Твое предложение о помощи еще в силе? -Само собой, это стоит обсудить. -Я бы хотел, чтобы ты указал мою мануфактуру эдаким центром научного прогресса, способным вытащить провинциальных простаков на иной уровень развития, освободить их от пыльных страхов и предрассудков. Возможно, где-то в данном контексте всплывет и упоминание о моей персоне. -Нет проблем, это весьма логичная идея, хотя твое детище затягивает их в новый омут - нескончаемой спешки, жесткого режима, всех тех переживаний, с которыми сталкивается человек, оказываясь на пороге индустриализации и смены жизненного уклада. Бесконечный стресс, ощущение несостоятельности и очень уж низкого потолка собственного развития - вот она, новая гидра, которую предстоит описать как верного безобидного пса. А во главе ты, полководец этих мрачных теней. Джим