Юноша понимал, что нужно было поблагодарить этого человека за проявленную заботу, проникнуться доверием, но ужас, который охватывал сознание, заставлял только безмолвно смотреть, остерегаясь неожиданного удара или угрозы.
Парень боялся, что всё это окажется игрой его разума, что он всё ещё находился вне себя, а это — окружающее его идеальное место — лишь иллюзия, сон, спровоцированный психическим расстройством.
— А ты хочешь вернуться к прежним хозяевам?
Тони видел, что Питер медленно приходил в себя, его взгляд прояснялся, будто он начинал понимать, что опасности на самом деле нет и можно поддержать беседу. Парень отрицательно помотал головой, с испугом глядя на Старка, когда тот упомянул о его бывшем заключении.
— Тебе нужен дом, Питер. Они не перестанут искать тебя, а когда найдут, то повяжут или лишат жизни, — Старк выдержал паузу, давая возможность парню осознать всю сложность ситуации, в которой он оказался. Осознать реальность. — Жизнь тех, кто бежал, не была продолжительной.
— Откуда вы знаете?
Питер смотрел на него с опасением, подозревая в тех же зверствах, что вытворяли его бывшие хозяева. Человек, стоящий перед ним не был похож на убийцу, но внешность порой обманчива.
— Я знаю людей, которым ты служил, — ёмко пояснил мужчина.
— Это ужасные люди, — перебил Питер, пытаясь подняться из ванной, но Старк удержал его на месте.
— Подожди. Поменяй воду, избавься от следов грязи там, где я не прикасался. Я поднимусь наверх, поищу что-нибудь твоего размера, — Тони произнёс эту фразу как можно спокойнее, не желая спугнуть парня.
Питер поморщился, потирая глаза мокрыми пораненными пальцами.
— Зачем вы мне помогаете? — непонимающе спросил он, спуская прохладную воду. Она не была грязной, следовательно, уже не первый раз набиралась заново. Сколько же он пробыл без сознания?
Тони смолчал, выходя из ванной комнаты и направляясь наверх. Он и сам пока что не знал, чем приглянулся ему этот сломленный мальчишка. В свои восемнадцать он выглядел на шестнадцать с половиной. Истощавший, как будто бы потерянный в пространстве и времени, казалось — сожми ему чуть сильнее ладонь в приветственном жесте и сразу оставишь синяки от прикосновения. Даже юношей назвать его сейчас было трудно. Однако Старк понимал, что при правильном питании и наличии временных ресурсов парень сумеет набрать массу, необходимую для его роста и возраста.
Питер боролся с желанием сбежать из этого дома, захватив с собой что-нибудь из личных вещей незнакомца. Он так и не спросил его имени, но из разговора можно было вынести, что человек был из числа «значимых». Значит… он имел право завести раба.
Одно слово — «раб» — пугало Питера до смерти, тем более он не знал, как к нему отнесётся этот мужчина, когда вручит изготовленную его руками бирку и ошейник, носить которые Питер обязан по общему своду правил, составленных ещё задолго до его рождения.
Прошлые хозяева тоже приветствовали его с улыбкой на лице, когда увидели впервые. Питеру было одиннадцать, и он остался на дороге один, что означало верную гибель. Мальчик доверился девушке, пригласившей его в свой дом, но уже вскоре его забрали другие люди. Те, которых он не видел прежде. Питер не хотел больше вспоминать об этом, но вдруг мужчина, нашедший его в кустах на территории дома, точно такой же?
Парень осторожно смывал с себя грязь, стараясь не задевать большинство ссадин и царапин, только мыло всё равно въедалось в кожу и щипало в повреждённых местах. Питер иногда шипел от боли, судорожно убирая водой пену с ран и прикасаясь к их краям, пытаясь хоть как-то успокоить боль, но получалось плохо.
Но самым ужасным было не это. Самым трудным было смыть следы крови после последнего раза, когда его взяли с силой. На глазах выступили непрошеные слезы от неприятных воспоминаний, а боль от прикосновений к себе только напомнила о его гнусном положении и о том, насколько он был бы беспомощен, окажись на дороге. Незнакомец был прав — он бы не продержался больше недели. Единственное, что оставалось Питеру — добровольно согласиться служить этому дому.
***
Старк принёс вещи спустя десять минут. Дал возможность ему искупаться, а также справиться с потоком своих мыслей. Наверху действительно нашлась одежда, которая была велика Питеру, но подходила по росту.
— Спусти воду, оденься и выходи, — Тони дал распоряжение и покинул ванную, намеренно не обращая внимания на обнажённого парня, чтобы лишний раз не смущать его своим оценивающим взглядом. В любом случае, даже отмывшись от грязи и крови, он выглядел неважно.
Старк понимал, что должен обращаться с ним, как полагается обращаться с рабом, а не как с гостем, только что-то останавливало его. Несомненно, Тони создал множество рамок, за которые парень не сможет выходить во избежание наказания, но они не были такими жёсткими, как правила в его бывшем доме.
Питер торопился. Он не знал, как бы отреагировал этот человек, если бы он задержался на несколько минут. На самом деле парень не знал ничего: ни правил этого дома, ни имени незнакомца, ни положения, в котором окажется, если согласится служить мужчине. Он даже не мог представить, что его будет ожидать в ближайшие пять минут. Всё казалось странным и иллюзорным. Парню редко везло, поэтому он не верил в удачу.
Обтерев тело полотенцем, которое оставил для него незнакомец, он быстро надел на себя просторную футболку и джинсы, спадающие с его бёдер. Благо, что мужчина оставил ремень, чтобы Питер смог хоть как-то зафиксировать одежду на себе. Незнакомец предвидел и то, что дырок на ремне окажется недостаточно, поэтому проделал ещё тройку, повредив при этом буквы, выведенные на тонкой полоске кожи «Stark».
«Скорее всего, это фамилия», — сообразил Питер, обводя повреждённую золотую вышивку пальцами. Нити на тёмной коже выделялись и привлекали к себе взгляд.
«Где этот мальчишка?», — в голове прозвучал голос рослого мужчины, оставшегося в воспоминаниях прошлого, и Питер поспешил затянуть ремень на последнюю дырку, находившуюся как раз между двумя буквами. — «Что, если хозяин дома устанет ждать и накажет меня?».
Выходить из ванной было страшно. Даже несмотря на то, что мужчина дал ему возможность согреться, смыть с себя грязь, и сам зашил раны, предоставив одежду. Питер никому не доверял.
Потянув ручку от себя, он медленно отворил дверь, робко выглядывая, чтобы осмотреть всё, что находилось снаружи. Незнакомца там не было.
За дверью его встретил длинный коридор, ведущий в какую-то просторную комнату, которую парень увидел издалека. Возможно, это была гостевая.
Выйдя из ванной и выключив за собой свет, Питер, ступая босыми ногами по тёплому полу, осторожно приближался к неизвестной комнате. Коридор украшали картины и редкие скульптуры, о происхождении которых он не мог догадываться.
Парень боялся задеть что-нибудь по своей неуклюжести, ведь если он случайно разобьёт что-то, то хозяин дома может разозлиться и передумать оставлять его здесь. Кажется, подсознательно Питер уже понял, что оказаться на дороге в его положении — самое худшее, что может произойти.
Когда он, наконец, подошёл к месту, где его ждали, то понял, что никого постороннего в доме нет. Никто не спешил забирать его и увозить куда-нибудь подальше отсюда. Это немного успокаивало.
Мужчина сидел в чёрном кожаном кресле, напротив которого располагалось ещё одно — точно такое же.
Питер не заметил, как ступил на что-то мягкое, — все мысли занял этот человек в домашней черной футболке и джинсах, — и парень не обратил внимания на то, что под его ногой оказался белоснежный ворс ковра. Питер убрал ногу и вздрогнул от страха: опасения оправдались. Ступни всё ещё кровоточили, поэтому бывший белый цвет окрасился в багровый. Юноша попятился назад, вжимаясь в непонятно откуда взявшуюся лестницу, создавая лишний шум. Незнакомец обернулся на звук.