- Здравствуйте. Что с похоронами? – спрашиваю.
- Все оговорено. Николай Васильевич распорядился обо всем заранее. – Раевский кивает и держится спокойно и уверенно, но разглядывает меня с интересом.
Еще бы! Я выше на две головы, черноволосый, загорелый, а он всего лишь бледный питерский нотариус, недобор веса и роста которому компенсирует кредитный лимит. Зря злорадствую, хоть и терпеть не могу законников, не время сейчас…
- Серьезно? Как давно? – хмурюсь, не понимая такой поспешности, ведь на тот свет в сорокет не собираются!
- Полгода назад.
Я горько усмехнулся, потому что только ожидающий смерти человек может планировать свои похороны. Мы были ровесниками, хоть и отличались внешне. Колян был чуть ниже меня, худым, светловолосым, почти полной противоположностью, не считая общего происхождения. Ниоткуда…
- Они были здоровы с Маль… Ольгой? С чего вдруг он все решил?
- Полагаю, что да, здоровы, о болезни я по крайней мере не знал. – мужчина жестом приглашает меня пройти в дом, и мы поднимаемся по пафосным ступенькам с дорожкой посередине на поблескивающих штангах.
Внутри меня встречает строгое убранство в светлых тонах, почти белых, от которого рябит в глазах и хочется их закрыть. Светлые стены, белый потолок с какой-то росписью, белая мебель… Кошмар какой-то! Музей, мля… Паркет и тот какой-то белесый, словно побелкой присыпанный. Что за хрень? Как они тут жили? В последний свой визит я был в городской квартире на Юбилейной, и там было совсем иначе, там не было этого жеманства!
- Девочка где?
- Валерия? Она здесь, у себя в комнате. – озадаченно произносит Раевский. – Вы были знакомы раньше? Общались?
- Ну, виделись. Не часто, правда. – не понимаю, к чему он клонит.
- Есть завещание, Руслан Сергеевич, согласно которого управляющим и распорядителем до ее двадцати лет за всем имуществом назначаетесь Вы. Это касается и акционерного пакета. – покачал головой он.
- Если позволите, мы обсудим это позже. Я должен поговорить с ней. – тактично откладываю диалог о бумажках.
- Конечно, я буду ждать Вас в гостиной. – мужчина откланивается и спускается вниз, оставляя меня в коридоре «музея».
Я поднимаюсь по лестнице дальше и прикидываю, какая из комнат может быть Валеркиной. Двери одинаковые, ручки тоже. Думаю, что вторая от лестницы. Толкаю дверь и попадаю в рай после белого кошмара остальных помещений. Стены комнаты отделаны пробковыми обоями «древесного» оттенка. Шоколадные шторы и кремовый ковер посреди комнаты на паркете нормального цвета. На кровати сидит девчонка ко мне спиной. Она сидит неподвижно, на голове наушники. Каштановые с рыжеватым оттенком волосы до плеч распущены, а на коленке подвернутой под себя ноги виднеется приличная «лохматая» модная дыра.
Я трогаю ее за плечо, и она почти подпрыгивает на кровати, мгновенно стащив наушники. Зеленые глазищи Мальвины сверлят меня испуганно, но вижу, что узнают.
- Ты Руслан?
- Да, Лера-Валера, это я. – выдыхаю, потому что не проигрывал в голове сцену своего явления.
Мы молчим мгновение, уставившись друга на друга и разглядывая, словно старые друзья.
- Как ты? – наконец, решаю спросить хоть что-то.
- Нормально. – недовольно отвечает. – Что ты будешь делать теперь?
- В каком смысле?
- Ну, отец назначил тебя распорядителем всего имущества до моих двадцати лет. Что делать будешь со всем этим? – она обвела руками по воздуху все, что имела ввиду, а это в первую очередь был дом.
- Тебе дорог этот дом?
- Нет. Это ужасно. И хоть мама была в восторге, я проходила в свою комнату с закрытыми глазами.
- Ясно. – качаю головой. – А ты что планируешь?
- Антон Андреевич обещал, что завтра похороны, - она заметно погрустнела и опустила глаза. – Я не верю.
- Я тоже, если честно. Коля во что-то вляпался, как мне кажется, - качаю головой. – Это стоит проверить. Ты учишься сейчас? Где?
- На юрфаке…