– Эй, – голос, окликнувший его, вызвал внезапную дрожь в теле.
– Я не верил, что ты придёшь, – сказал он и только после этого повернулся.
– Я же обещала…
Привыкая в темноте, он различил сначала её фигуру в длинном светлом кимоно и увидел высокий белеющий лоб.
– Все уснули… Кроме меня.
– А я уже думал, ты не придёшь, – снова повторил он.
– Что ты сегодня делал? – спросила она.
– Собрал вещи. Навестил старика. Помнишь, я рассказывал про отшельника?.. Думал, он мне подскажет, как быть.
– Почему?.. – она осеклась и чуть качнулась вперёд, как травинка на ветру.
– Что – почему? – произнёс он.
– Почему мы стоим на таком расстоянии? Словно, между нами, стена?
– Если бы стена… Я бы одолел ее, будь она даже высотой с Фудзияму, – с этими словами они двинулись навстречу друг другу. – Я бы вцеплялся пальцами в её уступы, ломая ногти, сдирая кожу… Я бы забыл, что такое боль, жажда и голод… Но, между нами, нечто большее.
Девушка подошла к нему и, положив голову на его плечо, замерла.
– Когда ты уезжаешь? – еле слышно пролепетали её уста.
– Утром.
– А что говорил отшельник?
– Ты, правда, хочешь об этом знать? Тогда слушай. Он говорил, что в прошлой жизни я был знатным и очень богатым человеком. Жизнь моя протекала в целом правильно. Я жертвовал на храмы, помогал странствующим монахам, соблюдал законы… Только однажды, в молодости, произошла такая история. Я полюбил девушку из обедневшего рода. Любовь была взаимной. Но я долго, очень долго не решался на брак. Она сама меня отговаривала. Прошло время, повстречалась другая. Та – другая – была хороша собой, родители её стояли у самого трона. И брак с ней сулил много-много выгод. Я предал любовь. Понимаешь, это был мой выбор. Никто мне его не навязывал. «Теперь, – говорит отшельник, – пришло время платить». Сейчас, всё, наоборот. Ты из знатной семьи, а я немногим отличаюсь от нищих.
– Получается, в следующей жизни наказание ждёт меня.
– Отчего?
– Ведь я могла бы сбежать с тобой, но не делаю этого…
– Потому что мы оба знаем, ничего хорошего из этого не получится. Я слишком сильно люблю тебя, чтобы обречь на такую жизнь.
Где-то рядом в кронах деревьев надсадно закричала птица. Девушка вздрогнула и, врастая всем телом, прижалась к молодому человеку.
– Может быть, мне удастся сделать, что-то такое… Что заставит людей по-иному смотреть на меня, – быстро-быстро заговорил он. – Я даже не знаю – что… Но чувствую, у меня хватит сил, ума, отваги… И тогда…
– Сколько лет пройдёт? – тихо спросила она.
– Не знаю.
– А отшельник?..
– И он не знает.
– У нас в роду девушек очень рано выдают замуж.
– Не говори об этом.
Они замолчали. Они могли бы вечно стоять вот так – прислонившись друг к другу, и молчать.
– Посмотри наверх, – сказал он. – Когда ты ещё не пришла, я стоял здесь, смотрел на луну. Посмотри внимательно.
– Ветви, словно плетеная корзинка. И свет луны соткал из веток абажур, над головами, когда прощались мы…
– Это похоже на стихи, – сказала она. – Но мне пора идти. Отец говорил, если узнает, что ты приблизился ко мне, или попробовал заговорить, то непременно убьёт тебя. Отыщет и убьёт.
Он достал из сумки маленькую бронзовую фигурку и протянул ей.
– Это мне подарил отшельник. Я хочу, чтобы он остался у тебя.
Фигурка Будды высветилась на тонкой белой линии её ладони. Он сидел, погрузившись в медитацию, отрешённый, чуть улыбающийся, а может, смеющийся над страстной молодостью, над социальными различиями, и предрассудками…
– Я не хочу, говорить «прощай», – произнесла она.
– Я тоже. Давай, просто пойдём в разные стороны так, словно, через мгновение, снова увидимся.
Он отступил на шаг от девушки, потом ещё и ещё. А она стояла, словно не верила, что он уйдёт.
– Ты будешь гордиться мной. Я обещаю.
Он сделал ещё шаг и пропал в тёмных стволах деревьев. Она осталась, посреди поляны. Медный Будда улыбался в лучах лунного света на её маленькой ладони.