Делаю глубокий вдох и, отложив фен в сторону. Беру в руки телефон и набираю Наташку. Мне ведь так и не удалось с ними попрощаться. Слишком быстро все разъехались. Если бы в тот вечер мне не повезло так встрять, то и всего этого бы не было…
- Аленка, - удивляется моему звонку. – Ты куда пропала? Господи, ты осознаешь, сколько времени прошло? Я тут чуть с ума не сошла. Ни ответа, ничего…
- Я тоже рада тебя слышать… Если бы ты знала, как я по вам соскучилась… Ты мне лучше расскажи какие- нибудь новости.
- Я даже не знаю, что тебе рассказать, - начинает ломаться. – Слушай, а давай я тебе позже наберу? У меня тут гости, - говорит мне, а на заднем плане слышу до боли знакомый мне голос Максима и сбрасываю звонок.
Господи, как же я тебе благодарна, что ты не позволил мне так сломать свою жизнь…
Выключаю телефон и выхожу из комнаты. Поверить не могу, что моя единственная лучшая подруга решила затащить в койку парня, который обещал на мне жениться. Это просто смешно. Нет, это просто полный бред. Я могла ожидать чего угодно, но такого? Да никогда. Да пошло оно все. Чем я лучше него? Переспала с человеком, о котором ничего не знаю. Живу в его доме под строгим надзором местных доберманов.
- Алена Дмитриевна, куда вы собрались? – слышу за спиной голос охранника.
- Мне нужно разрешение на передвижение по дому?
- Нет, но напоминаю, что вам запрещено покидать дом, - говорит и идет следом.
Не знаю почему, но он меня пугает. Глаза у него какие-то не добрые. Не нравится мне этот тип. Лучше бы Руслан своего приставил. С ним и поговорить хоть немного можно.
Спускаюсь, отсчитывая ступени одну за другой. Размышляю о своей жизни, пытаясь понять, что я не так делала. Она никогда не была сказкой. Родители в разъездах, а я оставалась под чьим – то присмотром. У каждого своя жизнь. Я даже не уверена, что родители беспокоятся обо мне. Им нет до меня дела. Денег дали и все. Внимание оказали и забыли. А что дальше? Хотя бы раз они могли бы показать мне, что любят свою дочь… Что я значу для них хоть что-то...
В холле нет никого. Даже охраны стало меньше. Дикий решил прислушаться к моим словам? Так, быть может, и в город меня отвезет? Если мне все же удалось пробить эту каменную глыбу.
Направляюсь в сторону кабинета, пока за спиной не раздался приказ.
- Стоять! Вы уже пришли, - говорит охранник.
- Это не смешно.
Поворачиваю к нему лицом и замираю, когда вижу направленный в мою сторону пистолет. Сразу вспоминаю, как нас обстреляли в машине. И мне становится не по себе. Страх сковал мое тело так, что я боюсь моргнуть и пошевелиться.
- Для нас ты пешка. А вот для Дикого… Ты его слабость… Избавимся от тебя, а после подберемся и к нему, - говорит мне. – Ты ведь должна понимать, что здесь нет ничего личного на твой счет. Мы, как и все другие, выполняем приказ. Никто в этом мире не безгрешен. Тебе есть что сказать напоследок?
Глава 30
Страх сковал мое тело настолько сильно, что я не могу пошевелиться. От каждого его движения и легкого взмаха руки я вздрагиваю. В глазах собирается влага. Осознание ситуации приходит слишком близко. Признаюсь, мне не было так страшно, даже когда Дикий явился ко мне домой. А сейчас мое сердце отчаянно бьется в груди. Тревога только и делает, что нарастает. Пронизывает каждый участок моего тела.
Что мне нужно сделать?
- Что же ты молчишь? – задает вопрос, делая шаг мне навстречу. – Обычно ты куда более языкастая, а сейчас из тебя и слова не вытянуть. Ну, раз тебе нечего сказать, тогда не держи на меня зла, девочка.
Он собирается меня убить. Убить… Господи, что же я такого сделала? Почему это должна быть я? Я разрываю в немом крике. Слезы начинают медленно стекать по моему лицу. Со мной столько всего произошло за последнее время. И столько всего в моей жизни еще должно было произойти…
Раздается выстрел. Сердце в груди стучит так быстро, что я боюсь сделать лишний вдох. Мне страшно. Крик наполняет холл первого этажа. Открываю глаза, и в этот момент меня прижимают к груди, заключая в объятия. Такой знакомый мне запах… Дикий. Тот, кого я люблю и ненавижу больше жизни. Если бы не он, ничего этого бы не было. Ничего бы не произошло. Меня накрывает истерика, с которой я не могу совладать.