- Ты…- отец вскидывает руки. – Ты осознаешь себе отчет в том, с кем ты связалась, дочка? Ты даже не знаешь, кто этот человек!
- А вы оба, значит, знаете? – задаю встречный вопрос. – Знаешь, что во всей этой ситуации кажется смешным? Что вместо вас обоих он помог мне. Вы здесь только по той причине, потому что я попросила у него привезти вас. И это его человек ранен. И ты будешь мне что-то говорить и учить жизни? Хватит с меня.
Встаю с кресла и направлюсь в комнату. Мама меня зовет, но я не хочу говорить сейчас. Мне нужно немного времени, чтобы успокоиться. Захожу в спальню и иду прямиком в ванную. Открываю холодную воду и умываюсь. Мне тяжело принимать и одновременно бороться с этой реальностью. Я будто сама себя загоняю в тупик, из которого нет выхода.
Тянусь за полотенцем и задеваю графин с водой, который с шумом разбивается о напольную плитку. Наклоняюсь, чтобы собрать осколки, и вздрагиваю от неожиданного голоса Тимура, который бесшумно подкрался ко мне, как зверь к добыче.
- Не трогай! – говорит мне.
- Ты напугал меня, - отвечаю и задеваю осколок. – Ай…
- Сказал же, не трогай! - Подходит ко мне и отрывает меня от пола. – Что же ты такая упрямая…
- Я не упрямая, - отвечаю ему. – Просто не могу понять их. Да, они мои родители, которых я люблю, но их действия… Они не поддаются никакому логическому объяснению. Есть только оправдание. Понимаешь меня?
- Не забивай свою голову. Им нужно время, чтобы все осознать. - Усаживает меня на столешницу и смотрит на руку.
- Время… Все только в него и упирается, - тяжело выдыхаю. – Как твой человек? С ним все будет хорошо?
- С ним все в порядке. И запомни на будущее: Те, кто на меня работают, должны волновать тебя меньше всего. У них своя задача. И порой она связана с риском для жизни, - говорит со сталью в голосе. – Тебе нужно думать только о себе. А сейчас немного пощиплет…
Смотрю на Тимура и до сих пор не могу понять, как ему удается быть жестким и заботливым одновременно. Да, он может перегнуть палку, но я убедилась в том, что этот человек всегда держит свое слово. Он не станет идти против принципов. А это редкость. И мне плевать на мнение родителей. Они многого не знают. А я, черт возьми, люблю этого дикаря. И даже если придет время, когда мы расстанемся, мне кажется, что полюбить кого – то так же как его я не смогу. У меня не получится.
- Ай… - дергаю рукой, когда на него попадает жидкость.
- Я предупреждал.
Сжимает мою руку и дует на рану. Чувствую себя ужасно. Лицо покрывается краской от такого его жеста. И каждый раз ему каким – то чудным образом удается заставить меня смущаться.
- Прекрати! - пытаюсь вырвать руку, но ничего не выходит. – Лучше поцелуй меня. Помоги мне забыться в этой реальности. Я не могу быть такой хладнокровной как ты. Не могу отбросить чувства и привязанность. Не могу разорвать эти узы, потому что они моя, какая никакая, но все же моя семья. И знать, что в какой- то момент я…
Тимур кладет указательный палец на мою губу и дает понять, чтобы я замолчала. Вот только что мне делать с чувствами, которые рвут меня на части? Меня пытались убить, и ни один раз. И за все это время я не чувствовала себя настолько потерянной. А сейчас по мне будто катком проехали. Раздавили и пытаются реанимировать той правдой, от которой хочется бежать. Лежать и не реагировать.
- Ты много говоришь, Златовласка, - наклоняется к моим губам. – Я уже сказал, со мной ты в безопасности. Никто тебя не увезет и не причинит боль.
- Ты ведь говоришь о физическом состоянии, но есть и душевное, которое страдает постоянно из-за этой чертовой несправедливости, - отвечаю ему. – И я устала от этого. Устала от этой беспомощности, в которую ты меня поставил, заперев в этих стенах. Я люблю тебя. - Смотрю в его черную бездну глаз. – Но мне страшно. Эта неизвестность пугает. Ты говорил, что мне угрожает опасность, а теперь еще и папа во что-то влез. И я не знаю, к чему это все приведет. Так непривычно признавать в собственных чувствах…
- Ты слишком много говоришь, Златовласка, - говорит и накрывает мой рот поцелуем.
Вздрагиваю, когда он проводит своими руками по моим бедрам, а после притягивает к себе на край стола. Снимает с меня платье и покрывает шею поцелуями. Его дыхание обжигает не только кожу. Оно добирается прямо до моей души, выворачивая наизнанку все мои чувства, каждый раз вынуждая меня сгорать под натиском его тела. Тянусь к пряжке его ремня и расстегиваю ее. И в этот момент, Тимур перехватывает мои запястья и укладывает меня на столешницу.