‒ Эй, бобёр, сделал матешу? ‒ издалека на бегу крикнул ему брат-бездельник Вил.
‒ Да, списать дам, но с тебя 3 копейки, ‒ назначил свою цену Геннадий.
‒ Слушай, ты ж мне брат, давай потом отдам? ‒ настаивал Вил.
‒ Нет, неделю назад ты и твои два друга списали контрольную, которой цена 5 копеек, и что, где мои деньги? ‒ Генка выставил вперёд свои зубы и протянул руку, показывая, куда нужно положить монетку.
‒ Да ладно, я тебе вчера коржик отдал, а он даже надкусанный копеек 10 стоит, ‒ Вил при этих словах сделал характерный жест рукой, обозначающий клятву.
***
Воспоминания прервал скрип двери, в высунувшуюся щель показалась кудрявая голова работника следствия.
‒ Геннадий Зосимович? Заходите.
Кабинет, весь заваленный папками и окурками, ярко освещало закатное зимнее солнце, в открытую форточку, с трудом вытесняя табачный дым, протискивался свежий морозный воздух. Начались обычные процедуры: запись данных, формальные вопросы об иконах и нападении. Геннадий за последний месяц сильно измотался от опросов, допросов и пояснений, от одного намёка на очередной контакт с органами начинало трясти и мутить. Фемида крепко держала его, как липкая лента муху, допросы и подготовка к ним превратились в ежедневную работу. Сначала он в страхе взял денег у Вила на адвокатов и ходил с ними, рассказывая историю о продаже икон неизвестной группе лиц, затем его дело из области отдали в город, и всё началось заново. Теперь его допрашивали в райцентре, все вопросы и ответы на них Геннадий давно выучил наизусть, а платить адвокатом душила жаба.
Допрос шёл долго и нудно, вопросы задавались под копирку, ничего нового. Молодого сотрудника постоянно дёргали начальство по телефону или коллеги по цеху.
‒ Слушай, а дело о двух бутылках водки у тебя? ‒ бросал в открытую дверь невысокий плотный парень, дымя сигаретой.
‒ Да, я сегодня по нему всё напишу и тебе отдам, ‒ отвечал кудрявый.
‒ Давай шевелись, ты ещё в пять дел должен протоколы вложить, ‒ матерясь, плотный сильно хлопал дверью, при этом обязательно падали на пол с десяток папок, рассыпая своё содержимое по грязному дощатому полу.
И это нудно повторялось каждые двадцать минут, как будто у сотрудников совсем отсутствовала долговременная память, и некто сверху всё время запускал волну, будившую сонное царство правосудия. После таких визитов кудрявый бегал по заваленному кабинету, искал какие-то папки, закуривал, кому-то звонил. Наконец, найдя дело за вчерашний день, выкладывал исписанные, заляпанные чем-то листы на соседний стол, заваленный макулатурой, и снова приступал к допросу.
Вопросы были простые, и ответить на них мог сам полицейский, но по какой-то причине не хотел. Поздно вечером кудрявый парень, наконец окончив ритуальные действия, радостно объявил:
‒ Дело закрыто, все показания взяты. Вы, Геннадий Зосимович, переходите в статус потерпевшего, теперь будем, так сказать, ждать новых обстоятельств, ‒ довольный собой парень глубоко затянулся сигаретой, прищурив глаза от дыма и удовольствия, и продолжил. ‒ Короче, пройдёт срок ‒ сдам всё в архив.
Докурив, он взял толстую папку с делом Геннадия, задумчиво посмотрел на неё, взвесил в руке и… подпёр шатающийся здоровенный шкаф-сейф. Только к ночи Геннадий радостно вышел из обшарпанного здания полиции.
«Свободен, наконец-то. Осталось теперь решить с Котом, который организовал это событие. Тут много хуже, Кот утверждает, что он ни при чём, а вот я должен ему ещё один поход, как минимум за оскорбительное подозрение, ещё должен после этого указать места добычи, то есть всё отдать», ‒ с такими мыслями Геннадий шёл к съёмной квартире. Под ногами хрустел снег, в воздухе медленно кружились пушистые снежинки, ветер стих, и на душе было спокойно ‒ проблемы незаметно ушли на задний план.
Последние дни после нападения Зосимович через мессенджеры регулярно выходил на Кота, по нескольку раз в неделю оставлял ему голосовые сообщения, но попытки договориться на другие условия жёстко пресекались угрозами расправы над всеми родственниками. Угрозы передавались ему обычно на улице незнакомыми людьми, например, невзрачный мужичек, случайно толкнув плечом в магазине, произносил:
‒ Привет от Кота. Не пиши и не болтай всякий бред, хочешь что передать ‒ пиши: «Ищу встречи». Мы тебя сами найдём, всё и обсудим. Если пойдёшь в отказ, учти, у тебя дети, внуки.