А по площадям с живой силой били «катюши». Калибр у них был сравнительно небольшой (М-8, М-13), но для пехоты этого хватило. А еще психологический визг и гром, оставляемый после каждого залпа...
В общем, первые двое-трое суток немцы еще могли защищаться. А потом 3 группа покатилась обратно по этому же Минскому шоссе. Инерция отступления была такой сильной, что не помогло пополнение довольно сильной 4 полевой армии. Да и то, ее солдаты были, хотя и после победоносного сражения, но уставшие, от тяжелых боев, а сами соединения нуждались в пополнении и отдыхе.
Вместо этого их с ходу бросали в сдерживающие бои, в смутном ожидании, что у русских снаряды окончатся раньше, чем у них люди.
Надежды, кстати, логичные, наш наркомат боеприпасов, как и вся оборонная отрасль, только еще развивалась и продукцию давала на фронт недостаточно. Но ведь давала, а поскольку великий князь Сергей Александрович был у Хозяина в фаворе, то хотя бы на одном участке снарядов было достаточно.
Сам командующий наступающей группы как-то механически работал «под Кутузова» - равнодушно-спокойно реагировал на все действия как советских, так и немецких войск. Меланхолично (о как я устал!) давал приказы и распоряжения. Только глаз оставалось двое, ибо как-то не ранили его по серьезному. Ни в лицо, ни в конечности, чтобы видели для наглядности.
Между тем, наступление шло уже несколько суток. Было оно тяжелое, но победоносное. А вот реакция из Ставки на нее оказалась какой-то странной. Первой ласточкой был звонок начальника генштаба Маршала Советского Союза Б.М. Шапошникова.
- Послушайте, голубчик, - в своей обычной манере озабочено сказал он, - где ваши войска?
Сергей Александрович лаконично доложил. Войска за первые дни наступление шли медленно, но все же продвинулись уже на 30 километров, и взяли обратно Волоколамск.
- Так, - по-прежнему озабочено проговорил Шапошников, - вы точно уверены?
- Так точно, товарищ Маршал Советского Союза! - твердо сказал Романов.
- Хм, - сказал Шапошников, - а почему тогда…
Что было непонятно маршалу, попаданец не понял, поскольку собеседник положил трубку. А потом на следующий день позвонил сам И.В. Сталин.
Глава 12
Хозяин был, вроде бы, несколько раздражен, но по телефону старался говорить конструктивно и четко, пытаясь не нервировать собеседника на фронте понапрасну. А то ведь война идет!
- Где все же ваша войсковая группа, товарищ Романов, - прямо спросил он, - и где вы сами лично? Скажите мне хотя бы по моему телефону «ВЧ», если не можете приехать вКремль сами!
Надо же! -удивился попаданец, - в прошлой реальности такие человеколюбивые мысли появились у Сталина примерно в 1943 году, не ранее. Хотя определенные намеки уже были в 1942 году, но не в 1941 году же!
- Товарищ Сталин! - доложил он, - основная ударная группировка с помощью танков и САУ ведет бои примерно в 15 – 20 километров западнее Волоколамска. Сам я со штабом группы нахожусь в этом же городе.
- Точно в этом городе? - странно осведомился Вождь, - не перепутали случайно или с большого перепуга?
- Никак нет, товарищ Сталин, - уперся Сергей Александрович, - штаб группы находится во дворе местного горсовета, при немцев здесь была комендатура. Во дворе валяется часть ее вывески «Voloka…»
- Хм! - произнес Хозяин, - скоро к вам приедет товарищ Василевский. Хоть его не спугните ненароком.
И положил трубку. У Сергея Александровича надсадно запершило горло. Неужели его оклеветали в НКВД? Днем ранее у них состоялся довольно ожесточенный спор по поводу трибунала. Начальник войск НКВД Западного фронта генерал-лейтенант Г.Г. Соколов настаивал бескомпромиссно расстреливать всех дезертиров и трусов. Сам великий князь не возражал против наказания, но не так же. И даже не из человеколюбия. В конце концов, всех не пожалеешь. Идет война, а некоторые «умные» прячутся за спины.
Но из-за этого расстреливать тысячи людей, в то время как у него, да и не только у него, по всему Западному фронту нет ни одной полностью укомплектованной дивизии. Тут даже жестокий Жуков, не возражая против расстрела, считал излишне в таком количестве.
Спор тогда закончился ничем, стороны остались при своих мнениях. Но расстреливать пока перестали. И что, из этого спора сотрудники НКВД мстят? Да уж, возможности у них есть хорошие.
К обеду в штаб группы приехал А.М. Василевский. Приехал, пока Сталин спит. Воспользовавшись тем, что они уединились в небольшой комнате якобы для донесения стратегической обстановки, будущий маршал прямо сказал, – нквдешники мутят, наговаривают на великого князя. Угадал-таки!