«Интересно, — поднялась я на ноги, — а серебряный гарто это сколько? Не помешало бы разобраться в местной валютной системе…»
Подтянув к себе поближе свой рюкзак, я с огорчением цокнула языком. Рысь Аялы нехило изодрала передний карман.
Невольно вспомнив ночь перехода, я потерла грудь. Боль и вправду прошла, хоть в этом Сорес не обманул. Оставалось надеяться, что дух-помощник ведуньи не пострадал от манипуляций бога морока, ведь эта странная полупрозрачная кошка очень нравилась мне.
— Только бы вещи остались целыми, — с опаской расстегнула я замок и принялась выуживать свой скарб. К счастью, кроме самого рюкзака, ничего больше не пострадало.
Закончив с вещами, я вновь улеглась на кровать и бездумно уставилась в окно.
Вечерело. Солнце палило уже не так нещадно, но прохлады все еще не было. В приоткрытое окно мощным потоком просачивался нагретый за день воздух. Гомон торговцев постепенно стихал, а тени домов и прохожих вытягивались и становились похожи на причудливых сказочных зверей.
— Интересно, как там мама… — задумчиво протянула я, не моргая глядя на плавно волнуемые ветерком занавески.
Дома прошло уже чуть больше месяца, и меня заботила лишь одна мысль: справился ли Ярик со своим заданием, или меня уже объявили в розыск, как пропавшую без вести.
Я прикрыла глаза, чтобы нахлынувшие слезы не полились по щекам. Глубоко вдохнула, успокаиваясь.
«Сорес пообещал, что скорректирует траекторию моего перемещения домой, насколько это будет возможно, — строго напомнила я себе. — Нужно лишь побыстрее сделать то, чего он хочет, предупредить Велора о возможной опасности и все. Вернусь домой и забуду обо всем, как о страшном сне».
Полежав еще немного с закрытыми глазами, я твердо решила, что как только подзаработаю немного в таверне, тут же отправлюсь в Нур-Асера. Ведь рассиживаться на месте и привыкать к Иппору, у меня попросту нет времени.
Я даже не заметила, как задремала, и легкий стук в дверь заставил меня вздрогнуть.
— Мама зовет ужинать, — протиснулась светленькая головка Ияри в дверь.
— Да, сейчас, — хрипловато отозвалась я, приняв сидячее положение.
Однако девочка не спешила уходить и с интересом разглядывала меня.
— Ты теперь будешь жить с нами? — спросила она, входя в комнату.
Я улыбнулась.
— Какое-то время, — уклончиво промолвила я.
— Здорово, — протянула Ияри и уставилась на мою прикроватную тумбочку. На ней лежали мои косметические принадлежности из родного мира.
— Я тоже хочу путешествовать как ты, — завистливо поедала она глазами яркие тюбики с кремом. — Но папа говорит, нужно жить там, где родился.
— Твой папа прав, — миролюбиво склонила я голову. — Твои таланты и способности непременно пригодятся на родине.
Девочка с сомнением поджала пухлые, розовые губки и поспешила прочь из комнаты. Я двинулась за ней.
В кухне ярко светила лампа странной пирамидальной формы, расположенная под потолком. Было очень душно. Аппетитно пахло луком и специями.
Офелия хлопотала у очага, а за столом уже сидел Юджин и незнакомый мне мужчина с серебристой проседью в густой бороде и усах. Однако догадаться кто он было совсем несложно.
— Здравствуйте, — поздоровалась я с хозяином дома и таверны и присела рядом с Юджином.
Завидев меня, парень тут же расплылся в счастливой и, как всегда, чуть смущенной улыбке.
— Доброго вечера, — отозвался мужчина и одарил меня пронизывающим взглядом синих глаз.
Эти его глаза ярко выделялись на довольно морщинистом лице. И если по его внешнему виду можно было дать мужчине лет пятьдесят, то глаза были живыми, юными. Точно такими же, как и у Юджина с Ияри.
— Это Елизавета, — шумно поставила на стол Офелия плошку с ярко-зелеными листьями, похожими на листья салата, и одарила мужа многозначительным взглядом. — Подруга Юджина. Будет теперь нам в таверне помогать.
— Прекрасно, — пробасил мужчина, запуская широченную ладонь в плошку и выуживая из нее лист. Смачно захрустел им. — Помощница нам нужна, — глаза лукаво прищурились, блеснув. — А мое имя Нолан. Нолан Роджи. Как ты могла заметить, таверна названа фамилией нашего рода. Ее основал еще мой дед. Пусть за Пеленой ему живется спокойно, — прикрыл глаза мужчина.
Похоже, на Иппоре к роду относятся с трепетом и почтением. Им гордятся.
— Приятно познакомиться, господин Роджи, — смущенно теребила я краешек светлой скатерти, вспомнив, что мое имя рода теперь несуразное и глупое. — Да, я заметила, что таверна носит вашу фамилию.