- Тогда не будем терять времени - жестко бросил трактирщик и неожиданно шустро заметался по кухне и примыкающим чуланам. На нетопленной плите и разделочном столе рядом с ней быстро появилась гора из всякого нужного, которое понадобится в походе. Супруги и их слуга поспешно размещали все в трех здоровенных наплечных коробах, которыми любят пользоваться как бродячие торговцы, так и контрабандисты.
- Еды и питья беру в обрез, нам еще фиалы тащить - а их понадобится много! - негромко пояснил толстяк. Потом с гордостью выложил три свернутых в тугие скатки невзрачных плаща. Увидев, что спутники не понимают, пояснил:
- Это эльфийские, сумеречные. Но в них и днем путник не заметен уже с тридцати шагов. Не то, что ваши из лунного шелка, что на свету рассыпаются старой паутиной. Эти еще и теплые и от солнца защищают. Ну, все, готовы? Тогда давайте пошустрее, пока публика в зале рисует в воображении картины купающихся эльфиек.
Схватив напоследок аккуратно увязанный моток каких-то ремней с застежками, трактирщик открыл малозаметную дверь черного хода, откуда на кухню в мирное время таскали продовольствие, дрова и все, что нужно для работы трактира, глубоко вздохнул, прощаясь с заведением и пошел, не оборачиваясь за семенившей впереди всех Эккой.
Тяжелые тюки мешали идти, но страх умереть подгонял куда лучше, чем даже опытный всадник на скачках. Оставалось надеяться только на зеленую мелкую гоблиншу и на то, что там не три, пять или даже десять склянок, а куда как больше. Правда, как тащить потом еще и склянки - было не совсем понятно. Но Экка бежала уверенно, вприпрыжку, часто оглядываясь на своих более медлительных спутников.
- Хорошая вещь - солидный живот. Но не всегда - смахивая со лба обильный пот пошутил толстяк.
- Ага - коротко ответил эльф. Ему тоже было тяжело. А супруга вообще не сказала ни слова. Сил не было говорить.
12.
- Это - последний - печально отшвырнула в сторону опустевшую склянку Галяэль.
- Надо поспешить, а ноги не идут. Далеко еще? - глухо спросил гоблиншу толстяк.
- Уже скоро, скоро - буркнула та.
Разговаривать никому не хотелось. Самочувствие у всех было отвратительное, сердца бились, словно хотели проломить ребра и выскочить наружу, легкие с трудом хватали кусками воздух, словно бы ставший густым и колючим, ноги налились свинцом и плохо гнулись в коленках, а еще и тяжелые короба, без которых не перейти через Злые степи. Эльф отметил про себя, что идут они уже знакомым путем, хорошо знакомым, только в начале, видно Экка плутанула, заставив всех дать здоровенный крюк. Но сейчас ему стало ясно, что идут они к месту последнего боя с пришлыми. И насчет фиалов мысль в уставшем мозге тоже оформилась - больше негде им было взяться кроме как в доме некроманта. Откуда-то таскал же скляницы с маной скелет-мажордом.
- Мы к личу в гости идем? - догадался и трактирщик.
Гоблинша смущенно завертелась.
- Точно. Именно туда - кивнул уверенно головой пузан.
- Это что-то меняет? - подняла бровь эльфийка.
- Да. Раз уж идем туда, то надо еще одно дело сделать. А то у нашего командира неполная боевая звезда выходит - улыбнулся человек тенью нормальной улыбки. И тяжело, гулко закашлялся.
- Я уж думал, что свое отвоевал - без эмоций прохрипел Вила'Рай.
- Э, вы же решили. Что помирать рано? А для того. Чтобы выжить. Придется еще повозиться - рублеными кусками фраз одышливо выдал толстяк. Говорить было трудно, даже дышать тяжело, не то, что еще языком ворочать. Знать, что умираешь и так вот терять силы, словно у тебя взрезаны вены на руках и ногах и чувствуешь, как жизнь стремительно уходит было очень страшно. И даже такие бывалые вояки, как мятый жизнью эльф и верченый всякими хитрыми обстоятельствами трактирщик были бледны и вид имели не самый лучший. Что касается эльфийки и гоблинши - то они выглядели еще более жалко, хотя изо всех оставшихся силенок старались держать фасон.
- Я эту упряжь захватил из расчета на помощь нашего глупого, но сильного тролля. Последний раз я его видел около поверженного Двуногого. Надеюсь, что он и сейчас там - наконец перевел дух толстяк.
- Я не смогу его лечить. Он громадный. Меня и на вас-то уже не хватает - печально сказала Галяэль, глазами дав понять мужу, что она вот-вот свалится.
- А если будут фиалы? - остановился обеспокоенный пузан.
- С фиалами - смогу. Но сама боюсь того, какой потом у меня будет откат - призналась лекарка.