- Не хочу тут магией светиться, делаю только накладные рожи, ничего другого, потому не разговаривать. Не корчить гримас. Не привлекать внимание! Идти тихо, спокойно. Мы с Блуднем прикрываем. Все, тронулись - и воин отодвинул в сторону широкую трухлявую доску забора. Толстуха со стоном протиснулась боком, Галяэль попыталась скользнуть легко, но не получилось. А еле волочившая ноги Экка и вовсе шлепнулась, зацепившись за перекладину.
Проулок был грязным и пустым, только на углу сидел в луже и мычал что-то невразумительно пьяный оборванец. Ловкие старухи просочились сквозь дыру и заковыляли впереди. Шагах в десяти, немного слишком уж уверенно, не по старушачьи.. Остальные, охая и хромая на обе ноги поплелись следом. На то, чтобы просто переставлять ноги, уходили все силы, и потому эльфийка не смогла бы потом рассказать, где и как они шли.
А шли долго и какими- то кривыми улочками и переулками, пару раз спускались. Пару раз взбирались куда-то по узеньким ветхим лестницам. Прохожие совершенно не обращали внимания на затрапезных путников, благо большая часть из них были одеты так же и выглядели схоже. Раз попался городской стражник, да еще вроде вдали мелькнул спешивший куда-то патруэль дроу, но далеко - и пути были в разные стороны.
Когда Галяэль уже с ног валилась, наконец-то шедшие впереди старухи шмыгнули в дверцу-калитку, трое шедших следом последовали примеру и оказались в чистеньком маленьком дворике. Опрятная такая бедность - вот что первым делом пришло в голову эльфийке, когда она со стоном села прямо на землю. Толстуха рядом просто свалилась плашмя. Ее лицо сползло, словно ставшая жидкой маска, и теперь рядом с лекаркой лежал одетый в нелепый бабий наряд Шорг. Трактирщик был в полуобморочном состоянии, бледно-серый с бескровными губами.
Старуха, меняя свою физиономию на смазливую мордашку Блудня кинулась к лежащему, приподняла голову.
- Кинжальчик верни - проскрипела неугомонная Экка. Эльфийка хотела было цыкнуть на служанку, но сил не было на это вовсе.
- Придется еще поднапрячься - безжалостно заявил воин, уже стянувший с себя тряпки старухиного наряда.
- Сил нету вовсе - отголоском, тенью голоса просипел толстяк.
Галяэль хотела кивнуть, но не получилось.
- И все-таки придется. Сам не хуже меня знаешь - хвосты надо рубить.
- Ох - жалобно проскрипел трактирщик.
Идти сразу не получилось, около часа приходили в себя, с помощью воина и юнца заползя в дом, потом чуточку отлежались, хлебнули вязкого настоя из черной бутылочки, которую воин достал, словно великую драгоценность - и почувствовали себя немного лучше. Теперь с другого конца переулка вылезла помятая компания из четырех похмельных мужиков-забулдыг и одного пацана, который верно пытался отвести одного из пропойц видимо домой. Зрелище, верно, такое привычное для этих мест, что никто и взглядом не удостоил, а подобные компашки навстречу попались дважды. Трактиров и кабаков тут действительно было много.
Играть не понадобилось - Шорга и эльфийку действительно шатало, вот Экка неожиданно быстро оправилась от заклинания и потому оживала на глазах. Куда и как шли теперь, Галяэль вообще не поняла, все силы были - не упасть.
Упала она уже только тогда, когда воин сел на лавку в мрачноватой, заброшенного вида комнатушке и сказал:
- Дошли! Теперь можно в себя приходить! Если я все правильно понимаю - здесь они нас не найдут точно!
Спрашивать сил не было, поэтому Галяэль только посмотрела вопросительно.
- Тут вчера уже прочесали. И район считается нехорошим, без серьезной силы сюда обычно не лезут. Ну и вообще - обрезал воин, который уже не выглядел таким веселым.
- Вам надо отлежаться день-другой и уносить ноги - серьезно сказал и юнец.
- Нет! - смогла выговорить лекарка.
- Это еще почему?
- Пока жив мой муж, я его не брошу - с трудом ворочая языком, ответила эльфийка.
Юнец с воином переглянулись.
- Ну да, разумеется - пожал плечами дроу. Хотя видно было, что он сильно удивился. Впрочем, у полуэльфа тоже что-то этакое - и вроде уважительное - в глазах мелькнуло.
- Ночь отдыхаете, приходите в себя. Завтра я к вам приду, и пойдем отсюда подальше - заявил, как об уже решенном воин и вышел вон. Хлопнул дверью.
А юнец помог добраться до лежанки своему отцу, потом сделал то же для эльфийки, которая от усталости даже не поняла - то ли он деликатно это делал, то ли все-таки пощупал где хотел. Не до того было. Уснула, как провалилась, всю ночь клубились какие-то кошмары, но когда открыла глаза, ничего не могла вспомнить.