В то же время, Лука помнил свои человеческие черты. Человек был разумным существом, способным мыслить, чувствовать и творить. В этом заключалась его уязвимость и сила одновременно. Именно эту двойственность Лука планировал использовать в своих интересах. Управлять молодняком не простая задача, с которой справится лишь опытный зверь.
***
Артем мчался по лесу, поглощенный лишь одной мыслью: «Найти паразита»! Он бежал, превозмогая жгучую боль и лихорадку. Ничто не могло остановить его. И никто! Он словно парил, отрывая босые ноги от земли и не чувствовал холода. Наоборот, его мучил жар и жажда. Но чего, он так и не мог понять.
Свет солнца проникал тонкими полосками сквозь ветви деревьев в этот дремучий лес. Его глаза сверкали ярче, наполняясь нечеловеческим светом. "Где ты, Лука?" - мелькнула мысль в уме. Артем был одержим желанием разобраться в том, что происходит с его телом и душой. Он не осознавал полностью, что произошло, но инстинктивно чувствовал, что его жизнь уже не будет такой, как прежде.
Преодолевая снежные завалы и преграды, Артем бежал все дальше в чащу леса. Неведомая сила тянула его вперед, словно кто-то вел его, управлял его волей и мыслями. Он еще не знал, что привязан к Луке кровью. Он бежал, ведомый желанием своего «отца».
Когда он, наконец, достиг опушки, он заметил фигуру в тени высоких сосен. Желтые глаза Луки сверкали, а улыбка была полна коварства. - Что ты со мной сделал, упырь?! - прохрипел Артем не своим голосом, глаза его мерцали не только гнев. Было что-то еще... Лука, оценивающе посмотрел на молодого человека. Это был первый шаг в трансформации парня. Первое – обострение слуха, чутье. Самые примитивные способности обращаемого в нечто более сильное и могущественное, чем человек.
-Я? Подарил тебе возможность, которая дается не всем и не всегда, – пафос так и лился из уст Луки. Он стоял, скрестив руки на груди, смотря на Артема с высоты своего двухметрового роста.
- Убери чертову ухмылку со своего мерзкого лица, упырь сраный! Что со мной?! Отвечай! – Надвигаясь на него, прорычал Артем. Он чувствовал непреодолимое желание вцепиться в Луку. Драться до последней капли крови с этим мерзким стариком, которому неизвестно сколько столетий. Выглядел Лука как тридцатилетний здоровый мужчина. Такого не уложишь на лопатки без запрещённых приемов.
Лука, все с тем же высокомерием, продолжал смотреть на Артема свысока. Это черта характера была присуща тем, кто уже многое видел и пережил за века своего бессмертия. Лицо вампира казалось полным презрения к глупой человеческой ярости.
-Тебя выбрали, пацан. Будь благодарен, что просто не убили и не бросили замерзать. Ты стал частью того, что превосходит человеческую сущность. Мы дарим тебе бессмертие, силу, которую не почувствует ни один обычный смертный.
Артем, однако, не слышал слов Луки. Его разум отравляла злость, а цвет его глаз менялся на янтарный оттенок. Артем желал вцепиться в горло этому бессмертному старику, разодрать в клочья.
Он не осознавал, что его ведут инстинкты оборотня. Молодняк всегда хочет показать старшим свою силу. Лука прекрасно осознавал, что его ждет небольшая «схватка». Точнее потасовка с мелким невоспитанным щенком. Сказать по правде, ему это даже нравилось. В нем горел огонь, руки так и чесались надавать тумаков бестолочи.
-Не делай из себя великого провидца, дед! Ты просто паразит, который питается человеческой жизнью! - Артем оскалился, словно зверь, готовящийся к атаке.
Лука лишь слегка улыбнулся, чувствуя жалость к щенку. Он то знал, чем все закончится. Потаскает Артема слегка «за уши», а потом хорошенько куснет за загривок в воспитательных целях.
-Ты говоришь так, как будто человеческая жизнь что-то ценное. Она коротка, уязвима и неизбежно угасает, – вздохнул Лука. Ему надоела пустая болтовня о «бесценных жизнях». - Но если ты настаиваешь...
Лука не договорил. Артем, словно яростный пес, набросился на него. Но мальчишка промахнулся, Лука схватил его за ворот пижамы и с силой отбросил в сторону. Тот врезался в ствол дерева и медленно сполз по нему вниз.
Луку было не просто вывести из равновесия. Его опыт измерялся столетиями, он с легкостью избегал неуклюжих атак своего будущего ученика и «сына», плавно уклоняясь от каждого удара. Он двигался между стволами деревьев, словно танцуя ритуальный танец между границами тени и света, проникающих сквозь кроны и ложащимися полосками на белый покров.