Наконец Маура повернулась к ней лицом. Они никогда не разговаривали о ней и Дэниеле, и этот разговор среди кипящих кастрюль застал ее врасплох. Лицо Анджелы раскраснелось из-за кухонной духоты, а волосы завились от пара, но взгляд был прямым и твердым. И добрым.
— “Мы любим тех, кого любим”, - сказала Маура.
— “Разве это не правда? А теперь позвольте мне наполнить твой бокал вином.”
— “Ма?” - раздался голос от входной двери. — “Мы все здесь!”
В доме послышались шаги, и четырехлетняя Реджина ворвалась на кухню. — ”Нонна!" “ закричала она и бросилась в объятия Анджелы.
— “Эй, эй, эй!” - крикнул Барри Фрост, входя на кухню с упаковкой из шести банок пива в руках. — “Похоже, вот где происходит всё действие!”
Все столпились в крошечной кухне. Вошел Габриэль, неся две бутылки вина. Жена Фроста, Элис, принесла букет роз и, не теряя времени, полезла под раковину в поисках вазы. Это была классическая Элис, сразу переходящая к делу. Кухня теперь была так переполнена, что Анджеле едва хватало места для работы, но она выглядела довольной создавшимся хаосом. Она вырастила троих детей в этом доме, приготовила тысячи блюд на этой кухне и сияла, когда хлопали винные пробки, а из кастрюль на плите поднимался пар.
— “Ух ты, миссис Р.”, - сказал Фрост. — “Вы устроили настоящий пир!”
И это, конечно, был настоящий пир: салаты и паста, жареная баранина и зеленая фасоль с чесноком. Когда все блюда были на столе и они расселись по стульям, Анджела посмотрела на своих гостей с усталой, но счастливой улыбкой.
— “Господи, как же я по этому скучала”, - сказала она.
— ”По чему по этому, ма?" - спросила Джейн. — “По возможности вкалывать весь день на кухне?”
— “По тому, что вся моя семья за одним столом”.
Хотя на самом деле они и не были семьей, подумала Маура, сегодня казалось, что все они действительно семья. Она оглядела сидящих за столом людей, которых знала много лет, людей, которые знали о ее несовершенствах и ее иногда неудачных решениях, но все равно принимали ее. Во всех смыслах они были ее семьей.
Ну, все, кроме одного.
— “Я слышала, что ты выдающаяся солистка”, - сказала Элис Фрост, передавая салат Мауре. — “Мы с Барри с нетерпением ждем концерта”.
— “Ты придешь?”
— “О да. Разве он не говорил тебе, как сильно я люблю классическую музыку?”
— “Я надеюсь, он также сказал, что мы сугубо любительский оркестр, так что, надеюсь, вы не ожидаете увидеть Карнеги-Холл. Мы просто врачи, которые любят вместе играть музыку”.
— “Разве ты не находишь, что эти два навыка усиливают друг друга? Высшее образование и музыкальные способности? Я считаю, что все дело в усилении развития мозга. Когда я училась на юридическом факультете, у нас был свой собственный оркестр. Я играла на флейте. Мы были любителями, но мы были чертовски хороши”.
Тарелка с макаронами, политыми соусом маринары, двинулась по столу. Когда миска дошла до Элис, она поморщилась и передвинула ее прямо к Мауре. Пренебрежение не осталось незамеченным Анджелой, чьи губы раздраженно скривились. Маура намеренно положила себе щедрую порцию пасты.
— “Это блюдо изумительно, миссис Риццоли”, - сказал Фрост.
— “Я ценю гостей со здоровым аппетитом, Барри”, - сказала Анджела, бросив неодобрительный косой взгляд на Элис, которая лихорадочно выбирала гренки, словно они были насекомыми, кишащими в ее салате.
Фрост нарезал кусочками мясо средней прожарки. — “Потрясающе, как всегда! Много пролетело времени с тех пор, как я в последний раз ел блюда из бараньей."
— “Да уж наверно! Я полагаю, дома тебя не очень-то часто этим балуют”, - сказала Анджела, бросив еще один взгляд на Элис.
— “Как дела у Винса в Калифорнии?” - спросила Маура, быстро меняя тему. — “Он скоро вернется домой?”
Анджела вздохнула. — “Ох, все это еще витает в воздухе. У его сестры были некоторые осложнения после операции на тазобедренном суставе, а в ее возрасте кости заживают не так быстро.”
— “Ей повезло, что у нее есть такой брат, как он”.
— “Не думаю, что она это ценит. Жалуется на все. На его готовку, его вождение, его храп. У них всегда были сложные отношения”.
А какие отношения не сложные? подумала Маура, оглядывая стол. Анджела, воспитанная католичкой, теперь была на грани развода. Барри и Элис только недавно вытащили свой брак из огня, после романа Элис с одноклассником из юридической школы. А еще есть Дэниел и я. Возможно, это самые сложные отношения из всех.
— “Итак, миссис Р.”, - сказал Фрост. — “Что случилось с той девушкой, которая пропала по соседству?”
Анджела просияла. — “Я так рада, что ты спросил”.
— "А я нет", - сказала Джейн.
— “Я отвечу на твой вопрос, Барри", - конкретно эта тайна была раскрыта. Я видела Тришу в супермаркете. Она жива и здорова”.
— “Как я и предполагала”, - сказала Джейн. — “Она просто сбежала из дома. Снова.”
— “Разве это не требует дальнейшего расследования?” — спросила Элис, высказывая свое непрошеное мнение. — “Что все-таки происходит в этом доме? Это все отец? Вы знаете, что двадцать пять процентов сексуальных насильников - отцы?” Элис оглядела сидящих за столом, готовая поспорить с любым, кто попытается ей возразить.
Никто этого не сделал. Никто никогда не хотел спорить с Элис Фрост о чем бы то ни было.
— "Но теперь у нас есть еще одна загадка, которую нужно разгадать”, - сказала Анджела. — “Грины”!
— “А кто они, эти Грины?” - спросила Элис.
— “Те странные люди через дорогу”.
— “Почему странные?”
— “Они что-то скрывают”, - сказала Анджела. Она понизила голос, как будто секрет не должен был выйти за пределы этой комнаты. — “И у него есть пистолет”.
Габриэль, который вытирал жирные руки Реджины, поднял глаза. — “Вы действительно видели его оружие?”
— “А разве Джейн тебе не сказала? Я видела, что он был заткнут за ремень, когда Мэтт наклонился. Он был спрятан у него под рубашкой, что делает его скрытым оружием, верно? И он похож на человека, который точно знает, как им пользоваться”.
— “Где он находился, когда вы увидели у него пистолет?”
— “Он был на балконе. На своем заднем дворе.”
Наступила тишина, пока все за столом обдумывали эту деталь.
— “Ма, ты шпионила за ним”, - сказала Джейн.
— “Нет, я случайно оказалась на заднем дворе Джонаса, когда услышала весь этот стук у соседей. Я просто заглянула через забор, чтобы посмотреть, что там происходит”.
— “Каждый имеет право уединиться на собственном заднем дворе”, - сказала Элис. Конечно, это была правда, но никто не хотел ее слушать, тем более когда это исходило от Элис, как от адвоката.
— “Что ты делала на заднем дворе Джонаса?” - спросила Джейн.
— «Я живу на этой улице сорок лет и стараюсь присматривать здесь за порядком, вот и все. Как же мы сможем предотвратить дурные вещи, если даже не будем обращать на них внимания».