Далее показали лицо президента Конфедерации Дональда Джонсона, снятое в ужасной гримасе.
– Все потому, что наш Дональд не хочет иметь дел с кастой Служащих, коими являются Антон и его подружка Настя, которая вовремя организовала сопротивление пленников в пещере. Такое призрение к ближнему, такая сегрегация по кастовому признаку попирает все нормы морали нашего демократического общества. Посмотрите на Антона – он герой! Сколько бы он смог принести в пользы нашему обществу. Стать великим человеком. Но лишь по праву кастовости он останется в небытии. Это справедливо? Это ли плата за спасенные жизни и имущество Конфедерации? Карлос Гомес и его Либерально-республиканская партия выступают против такого отношения к свободным людям нашей свободной страны. Гомес выставит свою кандидатуру на предстоящих выборах президента чтобы добиваться равноправия между всеми слоями общества, гармоничного сосуществования всех каст. Голосуйте за Гомеса!
Ах, вот оно что? Антон сразу осознал, что стал пешкой в чужых руках. Вот о чем думал хитрый Карлос оценивающе просчитывая всю операцию. Ну да, в борьбе за власть все средства хороши, а они с Настей стали валетом и дамой в политическом покере. Хотя скорее уж можно назвать их шестерками в этой грязной игре.
С другой стороны, героизация Антона и Насти давала шансы на избежание ответственности за проникновение сквозь текстуры. Победителей не судят или, возможно, их заслуги будут как то учтены в процессе разбирательства их дела. Борьба за равноправие каст и вовсе светила при победе Гомес на какие-то плюшки от Конфедерации: нормальной работы, возможности заводить семью, в конце концов, иметь фамилию. Понятно, что Карлос не добрый дедушка Мазай, но общество потребует от него, в случае избрания, выполнения обещаний.
Да и пока проходит вся эта популистская компания, можно вполне неплохо пожить, подумать о будущем, поискать выходы, а самое главное – побыть с Настей. Медовый месяц за чужой счет.
С каждым часом в сети творилось что-то невероятное. Интервью разных экспертов, аналитиков, обозревателей. Нашли какую-то липовую мать Антона, которая обливаясь слезами посреди лачуги из рваных тряпок ревела о своей доле и как ей повезло с сыном. Потом показали подборку случаев дискриминации и насилия над кастой служащих и помощников, которые у нормального зрителя вызвали бы гнев и ярость. После каждого такого ролика показывали президента Джонсона за шикарным обедом или играющим в гольф с модельными красотками. Информационная атака была спланирована давно. Антон лишь стал ключом зажигания для приведения этой машины в движение.
Потом вообще начались чудеса: Антон и Настя увидели себя в телешоу знаменитого ведущего Хари Спилза. Псевдо Антон героически пыжился на экране, отвешивал пошловатые и быковатые шуточки, давил на жалость, обнимался с ведущими. Все это происходило под ужасный закадровый смех, одобрительное оханье и аханье и аплодисменты. Душещипательная история про трудное детство и то, как он с трудом и героизмом заработал себе и своей семье билеты на «Пристанище» вызвала отвратительные всхлипы плачущих женщин и мужчин. Антону хотелось сходить вытошнить из себя всё увиденное и услышанное сегодня. Но онлайн рейтинги шоу росли прямо на глазах. Низкопробная чушь съедалась населением без майонеза и кетчупа, прям как в двадцатых годах двадцать первого века.
Настя, с широко раскрытыми от ужаса глазами, смотрела как псевдо она с видом полоумной дегенератки рассказывала аудитории об интимной жизни с героем. Антон хотел было выключить, но Настя вдруг остановила его.
– Подожди, нужно знать все что сейчас произойдет, – с холодной уверенностью сказала она.
Но ничего не произошло. Доброжелательный телеведущий сморозив очередную глупую шутку, которая заняла целых полминуты закадрового смеха добавил под наведенную на его лицо крупным планом телекамеру:
– Они такие же как мы! Вы сами в этом убедились! Конфедерация всегда была оплотом свободы, так зачем мы будем унижать абсолютно таких же людей по кастовому признаку! Нет Джонсону, да Гомесу! А с этим парнем и его подружкой мне было бы приятно дружить семьями.
Настя и Антон ошарашено глядели друг на друга.
– Может оно и к лучшему, – неожиданно заявила она. – Пусть у нас будет образ слабоумных придурков, не выделяющихся из толпы. Возможно это поможет нам оставаться незамеченными в их обществе. По крайней мере пока.