Здешняя индустрия — печки. Их надо делать из качественного кирпича. Постоянные ремонты прогоревших стенок, сводов и подов — задалбывают. При большом количестве установок снижение интенсивности отказов — вопрос существенный.
Между тем народ воспринял нечто иное. Как народу и привычнее. Что Воевода…
— Слышь, он чего? Типа, насквозь видит? На сажень под землёй?
— Да не на сажень! Ты ж слыхал — идти 40 вёрст! Ё… я ж… вчерась… и заховал… Место держи, сбегаю-отдам. Пока не началось.
Мужичок начал осторожно пробираться к выходу. Уже у дверей поймал мой внимательный взгляд, всхрапнул и рванул на двор. Интересно — что ж он такое «заховал»?
Тут влез Прокуй. Так это… прессует.
— Ядрёная глина спешно нужна. Мы что привезли — в горн вбили. А ещё? Вот ты, Воевода, сказывал, что покажешь, как железо литься будет. Ну и где? Как? Ты обещался.
Прокуй воспользовался моментом и складывает на меня свои претензии. Ему только начать. Извини, дружок, но металлургия сейчас — не самое «горящее» дело. Хотя… Надо дать парню перспективу. Почву для размышлений. И надежду на чудеса.
— Верно сказано в Писании: видят, но разумеют. Выгляни наружу, Прокуешка. Видишь? Над краем Дятловых гор ветер мусор несёт. Снизу от Оки поднимает травинки сухие да листья палые.
— Н-ну. И чего? Не, ты, Воевода…
— Я — Воевода, ты — кузнец. Мастер. А перед носом — не видишь. Что нужно кузнецу? Руда, уголь и воздух. Руда добрая, уголь жаркий и воздуху много. Для этого «много» во всём мире ставят к варницам, горнам — меха. Воздух в печку загонять.
— И чего? Мы ж эту, вертушку твою, вен… вентилятор приспособили. Ну. Воздух хорошо гонит. А причём здесь…
— А притом, что можно насильно гонять, а можно просто не мешать. Дай ветерку свободы. Пусть он сам… в печку влетает да жар раздувает!
— Как это?! Чтобы ветер сам… А он не послушается! Или колдовство какое…?
Пушкин — не металлург. Он просто гений: «Там за речкой тихоструйной \ Есть высокая гора…». Прямо про нас, про Оку и Дятловы горы! А «нору глубокую» мы и сами построим. Только будет там не царевна спать, а железо кипеть. Тоже — очень красиво.
И «ветер буйный» — будет у Прокуя в добровольных подмастерьях.
— Смотри. Вот ветер дует. Накатывает на береговой обрыв, на эти Дятловы горы. Деваться ему некуда — он идёт вверх.
Я снова показывал своим дрючком на макете Фрица. Теперь — движение воздушных масс.
— Ставим вдоль склона трубу. Куда в ней ветер дуть будет? Правильно — вверх. Сильно. Сильнее, чем меха в горн дают, сильнее моего вентилятора. Больше ветра — больше жара. Как костёр раздувать — ещё не забыл? К нижнему концу трубы приделаем варницу. Труба будет… в сотню сажень высотой. Ветер через неё проходит, жар — раздувает, железо — течёт. Ясно?
Почти все промышленные печи — кузнечные, гончарные… на «Святой Руси» врезают в склоны. Что повышает прочность и улучшает теплоизоляцию. Так и сделаем.
«Каталонский способ» выплавки стали к 18 веку оснастился водяными машинами, обеспечивающими довольно стабильное дутьё с 1 атмосферой. Через сопло довольно малого диаметра. Здесь давление будет меньше, а вот объёмы — больше.
Ещё дальше двигать прогресс? Разделять воздух турбо-детандерами, гнать в печку один кислород? — Не сейчас.
— Охренеть! Уелбантуриться электорально! В смысле: офигеть всем хавающим пиплом.
Факеншит! Откуда Николай такие слова знает?! Нет, я понимаю, что кроме как от меня — больше не от кого. Но я же не говорил! Вроде бы…
— Сто сажен высота труба? Нет. Быть нельзя.
Фриц! Твою… доннер веттер! Мы не строим трубу вверх! Мы прокладываем трубу по склону! Что решает неразрешимые конструктивные строительные проблемы. У неё длина будет больше. Но это не важно: важен перепад между нижней и верхней точками.
— Горшеня, нижнюю часть сделать из огнеупорной глины, верх… пойдёт и обычная. Саму варницу… В пять саженей высотой, врезать в склон. Кирпич мне дайте нормальный! Чтобы он жар держал!
Мои ближники загрузились — напряжённо смотрели себе на руки, изображая пальцами «размножение ёжиков».