Выбрать главу

Вроде все было сделано, и Никитин надраивал сапоги. Он принял к сведению совет Панкратова и решил из завтрашней пайки непременно часть сахара пустить на лакировку сапог. Достал из стола Муравьева зеркало, погляделся и остался доволен.

Теперь оставалось самое сложное - пришить погоны к светлому офицерскому полушубку, предмету зависти всех сотрудников ОББ. Никитин добыл его под Тулой, когда командовал взводом полковой разведки. После ранения ребята принесли полушубок в госпиталь. С ним Никитин и пришел в 1942 году в МУР. Он прикрепил погоны, надел полушубок, перепоясал его ремнем с портупеей. Жаль, что зеркало было маленьким и не мог себя видеть лейтенант Никитин во всей красе новой формы. Жаль.

Он начал расстегивать ремень, и в это время зазвонил телефон.

- Ты на хозяйстве? - спросил дежурный по городу.

- Я.

- Давай, Коля, в машину. Эксперт уже там.

- А что случилось?

- На Патриарших милиционера убили.

Никитин схватил шапку и сбежал по лестнице. У дверей стоял муровский автобус. Лейтенант открыл дверь и уселся на сиденье рядом с кабиной.

- Здорово, орлы, - крикнул он, - не вижу вас в темноте. Кто едет-то?

- Проводник Смирнов.

- А, это ты, Мишка. Опять твоя золотушная собака след потеряет.

- Вы полегче, товарищ лейтенант. Найда у меня все понимает. И, между прочим, имущества она вернула людям побольше, чем некоторые в вашем ОББ.

- Хватит ссориться, - вмешался Павел Маркович, один из лучших экспертов НТО*.

_______________

* Научно-технический отдел.

И Никитин обрадовался, что едет именно с ним. Он-то знал, как умеет работать этот маленький худенький человек.

- Поехали, - приказал он шоферу.

Автобус, надсадно ревя мотором, поехал по бульварам, свернул на Малую Бронную и через несколько минут остановился у большого мрачного дома. Рядом с подъездом подпрыгивал от холода милиционер. Никитин открыл дверцу, выскочил из автобуса. Морозный ветер полоснул по лицу хлопьями снега.

- Товарищ начальник, - милиционер шагнул к нему, приложив руку к ушанке, - старший патруля сержант Шукаев.

- Ну что у тебя, Шукаев?

- Напарника бандюга застрелил, потом в меня пальнул, ну я его... и...

Милиционер замялся.

- Застрелил, что ли? - подсказал ответ Никитин.

- Так точно.

- Ну и правильно сделал, дорогой товарищ Шукаев, а то они нас стреляют почем зря, а мы что, рыжие?

- Так дело-то в том...

- В чем дело?

- Пацан он совсем.

- Это самые что ни на есть вредные гады, приблатненные пацаны. Бандит или вор, тот с пониманием, зря стрелять не станет, а эти палят напропалую. Веди.

В подъезде после улицы было даже тепло.

- Где?

- Наверху.

- А этажей сколько?

- Восемь.

Никитин присвистнул. Светя фонарями, они поднялись на шестой этаж и увидели первый труп. Эксперт включил аккумуляторный фонарь, яркий сноп света вырвал из темноты лестничный марш и маленькую фигурку в ватнике, лежащую у перил.

- Н-да, - сказал эксперт, - действительно совсем пацан.

Никитин увидел залитую кровью тельняшку в вырезе ватника, сапоги-прахоря, кепочку-малокозырку, валяющуюся рядом.

- "Пацан", - передразнил он эксперта, - такой в сто раз опаснее.

Никитин наклонился, похлопал убитого по смятым голенищам.

- Вот она где, - сказал он довольно, вытаскивая из сапога финку.

- Сволочи, они и есть сволочи. До чего же война этих блатников развела. Страшно подумать. Пистолет где?

Шукаев протянул ему ТК.

- Три патрона осталось. Где он ствол-то взял? - Никитин отдал оружие эксперту.

- Посмотрим, посмотрим, - Павел Маркович спрятал пистолет в свой бездонный чемодан. - Баллисты отстреляют, тогда точно скажем, что это за оружие.

Никитин перевернул убитого, расстегнул ватник. Пиджак и тельняшка пропитались кровью. Одна пуля попала в бок, вторая прямо в сердце.

- Хорошо стреляешь, Шукаев, - сказал Никитин.

Видимо, в голосе офицера сержанту послышалась осуждение, и он заговорил торопливо и сбивчиво:

- Да разве... Знал я, что ли, товарищ лейтенант... Бежит он на меня... Стреляет...

- Да ты не пыли, не пыли, сержант, действия твои расцениваю как правильные.

Шукаев ничего не ответил, вздохнул тяжело.

- Да разве в этом-то дело...

- А в чем? - рассмеялся Никитин. - Ты, сержант, антимонии не разводи. У него при себе пистолет и финка. - Никитин продолжал обыскивать убитого. Из внутреннего кармана он вытащил сброшюрованные листочки бумаги, какие-то снимки и тонкую пачку денег.

- Посвети-ка, - повернулся он к Шукаеву.

На твердой картонной обложке красной тушью было написано: "Блатные песни".

Никитин раскрыл книжку-самоделку.

Проснешься утром - город спит,

Не спит тюрьма - она уже проснулась.

А сердце бедное так заболит,

Как будто к сердцу пламя прикоснулось.

прочел он вслух. - Ишь ты. Сочинение. - Он листал страницы.

- Оригинальная поэзия, - сказал спустившийся с чердака Павел Маркович, - такие книжечки на Тишинке из-под полы продают.

Никитин сунул книжечку в полевую сумку, повернул к свету фотографии и присвистнул.

- Тьфу, порнография, где только пацаненок этот достал блевотину такую.

- Не где достал, милый Коля, - перебил его Павел Маркович, - а кто ему дал, вот в чем вопрос. Что еще нашли?

- Только ключи от квартиры.

- Любопытно, ключ есть, а двери нет. Неужели никаких документов?

- Никаких, если не считать этого. - Никитин взял фонарь и направил луч на безжизненно лежащую руку.

Беловатый конус света вырвал из темноты синие буквы татуировки на тыльной стороне ладони: "Витек", перстень, выколотый на безымянном пальце, и могилу с крестом.

- Видите, поперечина на кресте косая? - спросил Никитин эксперта.

- Вижу.

- Это значит, что он в блатную жизнь принят, но еще не в "законе". Как первый срок отмотает, еще одну поперечину наколет, тогда, значит, полным "законником" стал. Вот, Павел Маркович, какие у него документы.

Эксперт молчал, разглядывая руку убитого.

- Слушай, Шукаев, теперь расскажи, как дело было.

- Мы его на сквере заметили, - начал сержант.

- Где именно?

- У павильона.

- Одного?

- Вроде.

- Вроде или точно?

- Точно одного. Окликнули. Он бежать. Мы за ним Он в подъезд.

- У него ничего в руках не было?

- Вроде сумка или мешок какой.

- Шукаев, - Никитин достал папиросу, - ты в милиции сколько лет?

- С тридцать девятого. А что?

- А то, друг Шукаев, пора бы отработать память.

Сержант молчал, потом топнул валенком.

- Был у него мешок, точно был. Он ему мешал в дверь войти.

- Вот это горячее. - Никитин перекинул папиросу из одного угла рта в другой. - Ты лестницу осмотрел?

- Так точно!

- Ну?

- Не заметил. Будем искать?

- А зачем нам надрываться, у нас техника есть. Смирнов, давай Найду.

Собака вспрыгнула на площадку. В свете фонаря глаза ее горели синеватым огнем. Она подняла лобастую морду, посмотрела на Никитина, и ему стало не по себе от этого диковатого взгляда.

- Ищи, Найда, ищи, - скомандовал проводник.

Овчарка потопталась на месте и потянула повод. Она добежала до последнего этажа, стала лапами на дверь шахты лифта и гулко залаяла.