Ванда видела всё это, ощущала, как ощущал он. Стоило разорвать этот контакт, но его чувства поймали её будто водоворот. Она не могла вырваться и узнала, что он уже давно размышляет, почему по его искусственной коже пробегают мурашки, когда она его касается, даже невзначай. Узнала, как завораживает его её смех, настоящий и искренний, а не ироничные смешки, в которых он ощущает горечь. Она увидела ту отвратительную сцену у бара его глазами и оторопела, когда её окатило его яростью. Он ничего не сказал тем парням не из-за того, что это было бессмысленно. Он едва сдержался, чтобы не убить их прямо там и сам себя немного боялся, вспоминая об этом моменте, но в то же время понимал, что не сожалеет о совершенном. Она была ему необходима. Вижен не имел представления о том, почему именно она, в чем суть этой всеобъемлющей потребности, она просто была. И сейчас его сердце бешено колотилось в горле, объятое страхом потерять её. Оказаться недостаточно сильным, чтобы спасти, не успеть…
Это ощущение болью пронизало всё её существо, и Ванда наконец смогла вырваться из плена его разума. Она выгнулась дугой, едва ни до хруста в позвоночнике, и тут же упала ему на руки обессиленная, но пришедшая в себя. Алое сияние вокруг её пальцев стало медленно гаснуть, а в груди закололо. Наташа потянулась за шприцем, но Ванда вскинула руку, останавливая её.
— Всё…в порядке, — прохрипела она, каждой клеточкой тела ощущая, как где-то вдалеке алая магия растворяет в пространстве образ её брата-близнеца. Медленно и неотступно, как само время.
Слезы сами собой текли из глаз, Ванда их даже не замечала. Она посмотрела на застывшего Вижена. Его грудь тяжело поднималась и опадала, лицо, казалось, осунулось от тревоги, глаза лихорадочно блестели. А руки всё также крепко стискивали её в объятиях.
— Не бойся, — прошептала она одними губами и, потянувшись, ласково поцеловала его в губы, совсем легко, но даже это заставило его вздрогнуть. — Ты не потеряешь меня. Обещаю.
— Нет, не потеряю, — он покачал головой, глядя на неё не отрываясь. — Не позволю тебе потеряться.
========== Сквозь завесу ==========
Дождь всё капал и капал — недостаточно мелкий, чтобы обойтись без зонта, но и не слишком сильный, чтобы назвать его стихией. Так — обычная унылая неизбежность осени.
Ванда вышла на улицу, на ходу натягивая куртку. Она всё ещё чувствовала себя неловко из-за визитов к доктору Карсон, но не могла не признать, что какой-то смысл в них есть. И он не только в том, чтобы успокоить друзей и умерить их пыл по части окружения её заботой и вниманием.
Впрочем, заботы и внимания хватало. И к счастью — именно такой, какой надо — надежной, но ненавязчивой. Её источник, заметив Ванду, поднялся со скамейки в парке и направился в ней размашистой, но плавной походкой.
— Сегодня ты раньше обычного, — улыбнулся Вижен, подавая ей руку. — Всё в порядке?
— Да, не волнуйся, она выписала мне очередную порцию красных пилюль, — привычно ответила Ванда, но поймав его взгляд, тепло улыбнулась — Правда в порядке, не смотри на меня так подозрительно.
— Это не подозрительный взгляд, — нейтральным тоном ответил он, — я анализирую твой взгляд и сравниваю с другими из базы данных, чтобы определить степень твоей искренности.
Ванда в первый момент опешила, а потом рассмеялась, пихнув его локтем в бок. Вижен улыбнулся самыми уголками губ и добавил.
— Смех проанализирован и признан искренним на…
— Только попробуй сказать что-нибудь про проценты! — шутливо пригрозила Ванда. — Я тебя заколдую!
— Не буду рисковать, — кивнул он, вновь напуская на лицо серьезность. — Тони говорит, что гнев рассерженной женщины — одна из самых страшных опасностей на планете. Кажется довольно абсурдным, но когда я спрашиваю об этом других, часто получаю подтверждение его слов.
Ванда вновь коротко рассмеялась, в его компании это получалось просто и от души. Последнее время она часто задавалась вопросом, что более помогает: сеансы аутопсии собственной души в уютном кабинете доктора Карсон или эти прогулки после? И помогало бы одно, если бы не было другого?
Они прошли по пустынной из-за дождя аллее и оказались у пруда. Обычно тут было множество людей с детьми и пожилых пар, но погода разогнала всех по домам, и плавающие в пруду утки остались без поживы. Так казалось Ванде, пока они не вышли на небольшой мост, и Вижен к немалому удивлению спутницы выудил из кармана пальто пакет с хлебными крошками.
— Ты серьезно?
— Почему нет? — невозмутимо спросил он. — Как я понял, вы, люди, весьма хаотично и разносторонне влияете на земную экосистему, и боюсь они — он кивнул на уток — уже безнадежно привыкли к такому способу питания. Вы приручили их. А о прирученных стоит заботится. — он протянул ей пакет, улыбнувшись.
Ванда взяла его, всё ещё посмеиваясь от осознания нелепости этой ситуации.
— Я никогда ничего такого не делала, — заметила она, набирая целую горсть крошек. Утки, заметив медлящих на мосту людей, сменили курс и стремительно приближались. — Так что в числе моих грехов точно нет прививания уткам безделья!
— Ну учитывая, что их уже не исправить, ты помогаешь им выжить в данный момент, — негромко заметил он, стоя рядом с ней и держа зонт.
Ванда мельком посмотрела на него, заметив слабую улыбку и задумчивый взгляд. С того случая, когда она едва не умерла и случайно прочла его мысли прошло много времени, и Вижен делал именно то, что обещал — не терял её и не давал ей потеряться. Все они были рядом с ней. Когда выяснилось, что вызвало её состояние, никто не осудил, хотя Ванда видела, как это их встревожило, и отдавала себе отчет в том, что в этой тревоге только часть относится к страху за неё, а другая продиктована осознанием её истинной силы и того, сколь хрупок контроль над ней. Но они всё равно не осудили и постарались помочь. Все они делали для этого, что считали нужным, но именно у Вижена получилось лучше всего. Его присутствие, ненавязчивое, часто молчаливое, приносило покой и чувство защищенности.
— Выживать… — Ванда невесело усмехнулась, ссыпая крошки в воду. — Она называет это «синдромом выжившего». Доктор Карсон. Говорит, что из-за того, что мы были близнецами и в прошлый раз выжили оба — всё только усугубилось. — Ванда задумчиво посмотрела на водяную гладь, мельтешащие птицы растревожили её, разбив отражения. — Ты веришь в карму?
— Карма? — вопрос поставил Вижена в тупик. — Восточное понятие о том, что совершенные поступки возвращаются к совершившему их и влияют на его жизнь?
— Да. Я тут подумала, что испытанное мною — это именно то, что я заставила испытать Тони, когда они пришли за скипетром Локи. Я показала ему образы мертвых друзей, которых он не смог спасти. Я вложила упрек в уста умирающего Стива…я знала, что это подействует на Тони. Кто бы мог подумать, что мне тоже придется испытать это, но уже наяву.