— Вы, парни, только что устроили в мою честь двадцатиоднократный пушечный салют. К тому же, Райли, входная дверь в клуб снесена напрочь. — сказал я. — Время отклика полиции в этих краях составляет около четырех минут. Думаешь, сколько времени пройдет, пока кто-то не позвонит копам?
Райли поморщился.
— Дай мне свое слово.
— Обещаю, — сказал я.
— Хорошо, — сказал он. Он оглядел комнату и сказал: — Отбой. Мы позволим им уйти.
— Чтоб тебя, Райли! — прорычала Таня.
Я прижал все еще неприятно горячий медный браслет к ее уху, и она ойкнула.
— Идемте, мисс Рейт, — сказал я.
Я встал, держа ее голову зажатой в моей руке. Она могла бы начать отбиваться. На короткое время вампиры Белой Коллегии могут стать невероятно сильными. Она не казалась приспособленной для физической борьбы, но я не стал рисковать. Я двигался осторожно, сохраняя баланс, готовый немедленно отреагировать, если она что-нибудь предпримет.
— Давай, милая, — сказал я маленькой девочке и протянул свободную руку к ней. — Я собираюсь забрать тебя домой.
Она встала и неохотно взяла меня за руку.
Уилл вылез из тени, и встал по другую сторону девочки, оскалив зубы. На волчьей морде это выражение было абсолютно ужасающим.
Дойдя до Райли, я спросил:
— Лара решила преподать здесь Тане урок?
— Что-то типа того, — сказал он. — Если ранишь ее, дела примут нежелательный для всех оборот.
— Понял, — сказал я. — Ты бы достал меня, не начни я жульничать.
— Ты не жульничал, ты просто не слишком напрягался, — последовал ответ. — В другой раз может быть.
— Надеюсь, нет, — искренне сказал я.
И я вышел с зажатой в клинч вампиршей и маленькой девочкой, скрытой в защитных тенях волшебника и оборотня, в то время как солдаты Лара Рейт смотрели на нас.
— Ваша честь, — обратилась представительница присяжных к судье. Прервавшись, чтобы повернуться ко мне и попытаться испепелить меня взглядом, она продолжила: — После двух дней обсуждения члены жюри не смогли прийти к единогласному вердикту по делу.
Одиноко сидящий за своим столом Лютер моргнул и выпрямился, широко раскрыв глаза.
У помощника окружного прокурора было примерно такое же выражение лица. Рядом с ним, напряженно смотря вперед, сидела Таня, чьи волосы были высоко зачесаны, чтобы не потревожить обожженное ухо.
Судья с усталым смирением смотрела на присяжных. Ее взгляд остановился на мне.
— Что? — сказал я, сложив руки на груди. — Я ему поверил.
Она потерла глаза одной рукой и что-то пробормотала под нос. Я напряг слух, который, кстати, на порядок лучше, чем у большинства людей, и думаю, услышал, как она шепчет что-то вроде «проклятые сверхъестественные придурки».
Она снова подняла глаза и заговорила привычно-официальным тоном:
— В таком случае у меня нет выбора, кроме как аннулировать этот судебный процесс. Мистер Тремонт, офису прокурора необходимо уведомить меня, собирается ли прокуратура продолжать ведение этого дела против ответчика.
Улыбаясь, я смотрел на Таню.
Если Белая Коллегия снова попытается начать дело, я смогу представить девочку (Марию) как свидетеля. На данный момент Мария была под охраной группы оборотней, что не даст ей снова «загадочно исчезнуть». И если вампиры продолжат напирать на Лютера, то мне ничего не стоит вытащить все их мерзкие делишки на свет. И если есть что-то, что Белая Коллегия ненавидит, так это выглядеть мерзко.
Таня на меня надулась и пробурчала что-то удивленно моргающему Тремонту. После их короткой, но бурной дискуссий (разумеется, шепотом) Тремонт повернулся к судье.
— Ваша честь. Штат хотел бы снять все обвинения.
— Серьезно? — спросила судья. Потом она закатила глаза и сказала: — Ну, разумеется. Хорошо, люди, справедливость восторжествовала, суд удаляется.
Она вполсилы стукнула молоточком поднялась. В то время как она покидала зал заседаний, мы все встали и тоже отправились на выход.
Лютер сидел ошеломленный, пока судебный пристав снимал с него наручники. Затем он был погребен под кучей-малой из негромко верещащих визжащих детей, к которым вскоре присоединилась женщина со слезами на глазах. Я слышал, как он начинал смеяться, как он обнял их.
В мои глаза что-то попало, так что я поспешил уйти.
Снаружи, на парковке, кто-то подошел ко мне и дернул за рукав. Мне понадобилась секунда, чтобы узнать судью в ее гражданской одежде — простой паре брюк и белой рубашке.