Удивительный.
Его губы дрогнули, и стыд заструился по моим венам. Мой взгляд метнулся к полу, пока я ругала себя. Я была замужней женщиной.
— Ты та, кого я искал, и я не буду называть тебя этим именем.
Я прищурилась на него.
Кто был этот мужчина, который дал мне имя — вырвал меня из моего мира и разлучил истинную пару? Мой рот приготовился возразить, но спор быстро затих, когда мои глаза зацепились за шрам на его шее.
Пара. У этого мужчины была пара, и я знала, что это за собой влечет, и все же он отделил меня от моей собственной.
— У тебя есть пара?
Мои пальцы поднялись сами по себе, касаясь шрама. Вздох сорвался с его губ, и жар прилил к моим щекам, от смущения, вызванного моим поступком, моя кожа вспыхнула.
Я быстро отдернула руку, как будто прикосновение его кожи было ядовитым.
— Так ты понимаешь, какую боль ты мне причинил?
Чистое расплавленное серебро кружилось в его взгляде.
— Я понимаю больше, чем ты можешь себе представить. Мою пару украли — мою жену.
Блеск изысканного серебряно-золотого обручального кольца, инкрустированного драгоценными камнями, привлек мое внимание.
— Ты забрал ее обратно?
— Пока нет, но я верну ее.
Странная, внезапная боль пронзила мою грудь, и я протянула руку, чтобы потереть ее ладонью. Еще одно чувство, которое не было моим собственным.
Мой взгляд метался по комнате в поисках выхода. На тумбочке стояла ваза с завораживающе тёмными цветами, распустившимися в полную силу. Я подошла к ним и сорвала один бутон.
— Красивые, — мои пальцы нащупали черный лепесток. — Что это за цветок?
Мужчина откашлялся.
— Георгины. Твои любимые.
Было что-то такое знакомое в цветке, в комнате, в нем — все это не имело смысла.
Я сглотнула и сорвала лепесток, наблюдая, как тот плавно упал на пол.
— Ты меня не знаешь.
— Но я знаю, — прошептал он.
Это был мой любимый цветок… Или, по крайней мере, так будет впредь.
Его дыхание овевало мой затылок.
— Они символизируют красоту, вечную любовь, силу и доброту — все, что ты олицетворяешь.
Я покачала головой и вернула цветок в вазу.
Это безумие. Ни в цветке, ни в комнате, ни в нём, не было ничего знакомого. Всё, что я ощущала, было не более чем проекцией моего исступлённого разума.
— Я бы хотела вернуться домой, — сказала я, глядя вперед и отказываясь встречаться с ним взглядом.
— Подожди месяц, — вздохнул он. — Если ты все еще захочешь вернуться в Иной Мир, тогда я позволю тебе.
Месяц. Месяц вдали от моей пары. Месяц вдали от моего мира. Идея звучала интригующе, но неправильно.
— Я не могу этого сделать. Мне нужно домой. Мне нужно быть со своей парой, — возразила я.
От его тела у меня по спине пробежала дрожь.
— Это была не просьба.
Я вздрогнула от холодного тона его голоса. Внезапная перемена в его настроении послужила напоминанием о том, кем я была на самом деле — пленницей.
Он вздохнул и отступил назад, наконец-то давая мне возможность вздохнуть.
— Я дам тебе время привыкнуть к твоему новому положению, но есть и другие, которые хотят тебя видеть. Ты присоединишься к нам за ужином сегодня вечером.
Я повернулась к нему, собираясь начать спор, но он заставил меня замолчать взмахом руки.
— Я задержу тебя лишь на месяц. После этого ты сможешь вернуться к своей паре, если пожелаешь.
Когда я обернулась, его уже не было.
Я рухнула на кровать и сняла золотое с серебром кольцо, висевшее у меня на шее, — то самое, которое подарил мне Малахия, и дала обещание.
— Я найду дорогу обратно к тебе, пара. Клянусь в этом.
Я зарылась под серебряное с золотом покрывало на кровати, молясь, чтобы все оказалось не более чем лихорадочным сном, но каждый раз, когда я выползала из-под одеял, реальность обрушивалась на меня.
Скоро наступит время ужина. Скоро мне придется встретиться лицом к лицу с повстанцами.
Дверь со скрипом отворилась, и я вскочила с кровати, приготовившись разозлиться на серебровласого мужчину.
Это был не он.
Вошел темноволосый долговязый мужчина, и я застыла как вкопанная, наклонив голову, когда он приблизился с осторожностью, с какой приближаются к загнанному животному.