Увы, не всякий плод пищеварения – жемчужина. Если только вы не мудрец. Ну, или не моллюск хотя бы.
160. О всякой хрени
Ни хрена...
Дохрена!
Нахрена?
Похрен.
161. О тайных страстях - 165. О взаимности
161. О тайных страстях
Индийский царь Юдхиштхира, не хрен с куста, а сын самого Дхармы, бога закона и порядка, сам упорядоченный до последней косточки, страсть как любил азартные игрища. Хотя игрок был так себе. Даже царство своё однажды проиграл. Но зато как отыгрывался! До сих пор индийский народ в "Махабхарате" рассказывает о реках крови на поле битвы Курукшетра и эпоху новую - Кали-Югу - от того момента считает.
162. О предвыборной борьбе
Перед очередными выборами лидеры противоборствующих политических течений рвут друг на друге волосы и рубашки. Не прекращаются потоки гневных обличений, со всех трибун обрушиваются на избирателей цунами разоблачений. Агитационные листовки настолько непримиримы, что грызутся даже по почтовым ящикам. Только в одном месте наступает между ними согласие и соблюдается истинно демократическое равенство – на гвоздике в деревенском сортире.
163. О следах
След в истории оставить не сложнее чем в свежем бетоне. Стоит пренебречь запретами, ступить мимо ограждения – и ваш случайный занос навечно отпечатается здесь. Даже ваше имя забудется, а этот тупой отпечаток не сотрётся.
И через много лет люди будут спотыкаться о неровные края затвердевших следов с одним вопросом:
- Какая с-собака это сделала???
164. О новых началах
Один человек так хотел начать новую жизнь, что начинал с каждого понедельника. В итоге ни одну нормально и не прожил.
165. О взаимности
Болтун - находка для шпиона.
Но ведь и шпион - находка для болтуна!
* * *
166. О вражде и дружбе - 170. О недопонимании
166. О вражде и дружбе
В одной далёкой стране жили два непримиримых врага. Однажды кто-то из врагов смертельно заболел. Второй враг сначала очень обрадовался, ведь его противнику сейчас должно быть очень плохо и больно. А потом задумался. Ведь тогда получается, это не он победил своего противника, а какая-то болезнь! Ни чести, ни славы в такой победе. А самое главное, кого ему потом ненавидеть, с кем дальше сражаться-то? Да и кто сможет по достоинству оценить его воинское мастерство, искусство битвы, как не самый лучший за всё время враг?
Понял тогда оставшийся, что нет на свете у него, оказывается, никого дороже. Расспросив лекарей и мудрецов, узнал он, что надежда на исцеление есть. Сделать лекарство можно из редчайшего цветка, который растёт высоко в горах. А идти к тем горам надо через бесплодную пустыню, потом пробиваться через леса, полные страшных варваров и диких чудовищ, переплыть бескрайнее море… Но никто из близких и друзей больного не бросился тут же в путь. Молча выслушали они старого врага и захлопнули перед ним двери. Плюнул тогда враг на порог друзьям и родственникам, собрался и сам пошёл в опасное странствие. Преодолел всё, вернулся и принёс цветок. Лекари сделали лекарство, дали умирающему. Тот окончательно поправился, и снова был готов к битвам. Тут же отправил заклятому врагу вызов на поединок.
Вот только сражения не получилось. Второй почти не сопротивлялся, сразу дал себя ранить. Можно было бы добить прямо сейчас, и возрадоваться, но что-то остановило карающую руку. Ведь ни торжества, ни удовольствия в победе над тем, кто не бьётся, на слова обидные не обижается… Понял тогда первый враг, что исчезла куда-то вражда, как утренний туман рассеялась. Вздохнул он, взялся перевязывать старому противнику раны. Поискал бинты и мазь заживляющую во вражеской сумке, а там на дне – лепестки того редкого цветка, что его вылечил... Понял ещё тогда первый враг, что нет у него с этого момента ни родных, ни друзей. А только верный боевой товарищ.
Когда забываешь себя ради кого-то, тогда только и друг. И неважно, что враг.
167. Об авторах и замыслах
Один клерк из супермаркета как-то раз проснулся в странном предчувствии, будто сегодня произойдёт что-то очень важное. Умывался, брился с этим предчувствием. Завтракал и думал о нём. Оделся в чистое, отряхнул пылинки с пиджака. Вышел, не спеша, с чего-то вдруг начал детство вспоминать, как его брат в шкафу запирал, потом дальше, как на выпускном невинность потерял. Всю жизнь свою в мелких подробностях припомнил, даже сегодняшнее утро, как проснулся, умывался, шёл, вспоминал всё это. Стоит он сейчас напротив своего супермаркета, через улицу, и видит сквозь стеклянные раздвижные двери серию быстрых вспышек. Вдруг что-то больно толкнуло его в грудь, и опустилась темнота.