Ночью на кладбище один мужик встретил призрака.
– Покойся с миром, тень отца Гамлета, – икнул и дальше пошёл стопочки поминальные опорожнять.
Призрак испугался и растаял. Он не знал, что этот алкоголик когда-то был школьным учителем литературы.
43. О дураках и дорогах
Один человек каждый день чистил до блеска мостовую перед своим домом. Вежливо кланялся всем прохожим, желал доброго здравия дорожным рабочим. Они трудились рядом изо дня в день: заменяли стёртые булыжники новыми, заделывали выбоины. Иногда подновляли краску на большом рекламном щите возле тоннеля: «Оставь надежду, всяк сюда входящий!»
44. О королях и капусте
Один король обожал квашеную капусту. И тушёную тоже любил. И салат из свежей. И томлёную в печке. Всё бы хорошо, да желудок у короля был слабоват для здоровой крестьянской пищи. Король считал, что у него неимоверно развито обоняние. Он иногда ощущал странные запахи, а у кого из придворных ни спросит, все как один ничего не чувствуют. Пока не нашёлся честный ребёнок и не заявил однажды принародно:
– А король-то воняет!
Тут всех как прорвало. То молчали в тряпочку, а теперь с цепей посрывались:
– Королевство насквозь провоняло! – орут. – Довольно травить народ! Долой короля!
Ещё чуть-чуть, и революция. Насилу обошлось. Испуганный король пообещал никогда в жизни не притрагиваться больше к капусте и хотел было сей коварный овощ запретить вообще, да министры отговорили. Сказали, пусть народ лучше винит во всех несчастьях капусту, а не монархию.
45. О желаниях
Мальчику во сне явился Ангел и сказал:
-–Ты очень хороший мальчик, Господь решил выполнить одно твоё желание.
– А можно я попрошу не для себя, а для отца? – поинтересовался ребёнок.
Ангел разрешил, мальчик высказал желание. Наутро в гараже папу поджидал великолепный Мерседес G 500. Только игрушечный.
46. О людях
Он упрямо отказывался отвечать на вопросы захватчиков. Он молчал, когда разграбили и уничтожили дом. Только вздрогнул, когда его, израненного, выбросили умирать под палящие лучи зелёного солнца. Фиолетовые щупальца судорожно сократились и застыли навеки в знаке «Любовь».
47. Об интровертах и экстравертах
Парень шёл по улице и улыбался. А вокруг лил нескончаемый ноябрьский дождь, под ногами чавкала слякоть, промозглый ветер норовил сорвать капюшон. Редкие прохожие уныло завидовали явному интроверту. Дескать, ему в своём внутреннем мире хорошо, а им, экстравертам, неплохо бы поскорей добраться в места повышенной комфортности.
Вдруг парень остановился, улыбка погасла. Поправил выпавший наушник и дальше пошёл. С улыбкой.
48. О бесконечности и китайцах
Неужели жалко подать нищему копеечку? Стоп! Вы уверены, что этот нищий – настоящий? И что ему вообще нужна только копеечка?.. Так рассуждают люди в последнее неуверенное время. Время, оскудевшее на счастье. Всё счастье посчитано, измерено и распределено. На всех не хватит!
Люди забыли, как однажды открыли бесконечность Вселенной. Только китайцы помнят до сих пор, улыбаются и дарят друг дружке на китайский новый год красные конверты изобилия. В бесконечной Вселенной и счастья ведь навалом.
49. О языке искусства
Хуже участи раба может быть только участь раба на каменоломнях. Неважно кто ты, неважно как ты. Более-менее сколько ты или когда ты.
Один заключённый раньше расписывал храмы. К сожалению, не тем богам. Однажды он взял уголёк из костра и провёл на своде спальной пещеры первую черту. Потом вторую, третью… Потом он заметил, что другой раб своим угольком продолжил рисунок священного трилистника, с немалым мастерством. Какой радостью взыграло сердце обоих: художник узнал художника! Некоторое время они трудились вместе. Пока один не нарисовал четыре линии, исходящие от Великого Светила. Учителя второго настаивали на трёх.
Утром надсмотрщики выбросили в отвал два намертво сцепившихся трупа. А лагерное начальство запретило освещение у рабов.
50. О них
Они виноваты во всём! От них всё зло! Они захватывают власть повсюду! И хотя они похожи на нас, они… Я? Какая нелепость! Что вы собираетесь… А-а-а!
51. О мудрости
Один мудрец возжелал ещё большей мудрости и удалился высоко в горы. Там чистый воздух и близость неба открыли ему Истину. Мудрец решил отнести Истину людям. Спустился и увидел, что внизу другое время, другая страна, другое всё, и никто его не понимает.
Другой мудрец, из новых, наверное, тоже подался за мудростью высоко в горы. Но чтобы не оторваться от действительности, придумал раз в год спускаться вниз. Ему уже приходилось проделывать вдвое больший путь, и каждый раз его путь ещё удлинялся: ведь мудрец продолжал подниматься к вершинам. В конце концов, он свалился с горной тропы в ущелье. От усталости, наверное. А нашёл ли он на своём пути Истину, про то никто теперь не узнает.