Она отрезала кусочек марли и снова встала на колени, чтобы приложить ее к моей голове.
- Почему ты так ненавидишь праздники? Твои родители заходят слишком далеко?
Она прижала пластырь к краям повязки и начала его приглаживать, другая ее рука опиралась для равновесия на мое плечо.
- Сложно объяснить.
- Думаю, я могу понять.
Она снова потянулась за тряпкой и стала вытирать оставшуюся кровь на моем лице. Не отрывая взгляда от своего занятия, она проговорила:
- Праздники вызывают у нас плохие воспоминания. Мои родители считают, что если будут достаточно притворяться, достаточно украшать дом и готовить еду, то не будут много думать о том, чего у них нет.
- А на тебя это не действует?
На несколько секунд ее глаза встретились с моими.
- На меня ничто не действует. Кроме музыки.
Я поднял руку и положил поверх ее ладони, лежащей на моем плече.
- Мне жаль.
Она посмотрела на меня, и ее глаза искали мой взгляд.
- Обычно мне не нравится, когда люди так говорят, но…
Влажная тряпка скользнула по моей щеке к порезу на губе. Ее глаза были темными, губы приоткрылись. Она осторожно промокнула рану. Я следил за движением ее горла, когда она сглотнула.
Медленно, так медленно, что казалось сном, ее ладонь перевернулась, и костяшки пальцев коснулись моих губ. Ее глаза были широко распахнуты и излучали ясность. Мы оба были трезвы. Одна моя рука нашла ее бедро, а когда она склонилась надо мной, ее грудь коснулась моего плеча.
Я чувствовал ее дыхание на своих губах, ее глаза расширились от желания. Она закусила губу, и я подавил стон. Ее взгляд опустился к моим губам, и тряпка упала на пол.
Но тут зазвонил ее телефон.
Она подпрыгнула так быстро, что оказалась на другом конце комнаты прежде, чем, удерживая до этого дыхание, я выдохнул.
Он взяла телефон и побледнела, когда сказала:
- Это мой парень.
Я сглотнул, но у меня во рту все равно было сухо, как в пустыне.
Вселенная нам обоим сделала одолжение. Я не хотел делать ее обманщицей. Целовать ее было неправильным.
- Мне все равно пора уходить.
Как можно быстрее я подошел к двери, но она окликнула меня:
- Кейд!
Я широко распахнул дверь и оглянулся. Она сжимала в руке телефон, готовясь ответить.
- Мне жаль, - сказала она.
- Не надо. Я не жалею. - Она сделала ко мне небольшой шаг, но я отвернулся. - Увидимся утром.
14
Макс
Это была чертова катастрофа колоссальных масштабов.
Я нажала “принять звонок” и сказала:
- Привет, малыш. - Звук на его конце провода был искаженным и громким. Должно быть, он находился в каком-нибудь клубе, потому что музыка долбила по ушам. - Мейс?
- Макси Пэд6!
И… он был пьян.
- Мейс, мы уже говорили с тобой об этом. Есть смешные прозвища, а есть отвратительные. Так вот это относится ко второму.
- Макси… Давай встретимся в “Пьюр”.
Дерьмо, если он был там, то, наверно, наглотался таблеток, а не залился пивом.
- Я не могу, Мейс.
- Нет, можешь. Боже, Макс, это потрясающая хрень. Ты должна попробовать.
Так я и думала. Я его не осуждала. Многие годы я совершала множество безумных поступков, но для таких вещей у меня нет места в моей жизни. Если я буду справляться со своей болью таким образом, то не будет причины вкладывать ее в свою музыку, и тогда я останусь ни с чем.
- Послушай, Мейс. У меня, правда, был очень трудный день на работе.
- Я избавлю тебя от этих мыслей. - У него был невнятный скрипучий голос. Обычно от его голоса у меня подкашивались ноги. Но не сегодня вечером. Я не была согласна на все его решения, что бы он ни предложил.
- Нет, Мейс. Я просто лягу спать.
- Черт, Макс. Сначала ты кидаешь меня утром.
- Мои родители в городе, и это ты бросил меня.
Он даже меня не слушал и просто продолжал говорить:
- А теперь ты даже не хочешь встретиться со мной, когда я не увижу тебя завтра целый день.
Я не могла сейчас с этим разбираться. Мне пришлось взять себя в руки, чтобы не повесить трубку.
- Я не могу, понятно? Поговорим, когда ты протрезвеешь. Спокойной ночи.
Я отключила телефон и опустилась на диван. Я прижалось пылающей щекой к прохладному экрану телефона, а другой рукой оперлась на подушку позади себя. У меня в голове проносилось так много мыслей - мыслей о Мейсе и Кейде. Но это был длинный эмоциональный день. Я была не настолько глупа, чтобы позволить себе принять решение в запале. Несмотря на то, что, когда я закрыла глаза, я до сих пор чувствовала ладони Кейда у себя на спине, а его лицо под кончиками своих пальцев.