Исполинские крылья махнули медленно и грузно, подняв клубы пыли. Брам набрал высоту, а потом с огромной скоростью понёсся вперёд. Ветер засвистел в ушах. Я поудобнее устроился между гребнями, положил голову на руки и собрался спать. Сон и еда — лучший способ для демона, чтобы восстановить силы.
Проснулся оттого, что спиной почувствовал: мы снижаемся. Кадум, молодец, справился. Внизу я различил Омут мглы и стражников, опешивших от вида живого дракона.
Кадум сделал круг над порталом, но слишком быстро сбросил скорость и сорвался в пике. Он едва не воткнулся мордой в землю, смог выправиться в самый последний момент. О том, что у Брама не было возможности потренироваться во взлётах и приземлениях я подумал только сейчас. Хотя для стражников это наверняка выглядело как эффектная бравада.
Видимо, от пережитого, Брам забыл выставить крыло, чтоб я спустился. Пришлось спрыгнуть. Раны за время сна затянулись, но резкое движение причинило боль, и я стиснул зубы. Показать слабость в Хаосе — подписать себе смертный приговор. Я застегнул сюртук на все пуговицы, чтобы стражники не видели ран и окровавленной рубашки, шепнул Браму:
— Не обращайся, оставайся драконом. И жди тут.
Я степенно дошёл до Омута. Стражники подтянулись, но заговорить никто не решился.
— Дракона не трогать, он мой транспорт, — громко, чтобы все услышали, объявил я. — Тот, кто тронет дракона, станет моим новым транспортом.
Я шагнул в портал. Тусклое солнце Хаоса висело грязным бордовым пятном на пепельном небе. Стражники с этой стороны оглядели меня и пропустили. Город-термитник гигантской кривой пятернёй устремлялся вдаль, щетинился дворцами и лачугами, мелькал огнями и вспышками заклинаний, оглушал бранной речью и криками. Каблуки моих сапог застучали по иссохшей земле пустыря, и вскоре я уже шёл по путанным улицам города. Прохожих попадалось мало. Они, разумеется, узнавали меня, расступались, отводили глаза, но стоило пройти мимо, как всем нутром я чувствовал на себе их цепкие взгляды.
Хранилище, как обычно, встретило холодом и тишиной. Шаги гулким эхом отражались от красно-коричневых стен коридоров, длинных залов, с потолками, уходящими невообразимо высоко. Для летающих это не проблема.
Я знал, где искать. В детстве часто прятался здесь, в многочисленных ходах, похожих на лабиринт, когда становилось совсем туго. Хранитель Вазилис жутко ругался, тумаками заставлял помогать ему с книгами и свитками, но не прогонял, а бывало, запутывал моих преследователей, чтобы сбить со следа. Часто я сутками сидел один в хранилище среди бесконечных рядов книг. Так и увлёкся ими, ведь в книгах скрывались тайны, позволяющие стать сильнее и умнее противников, и знания о внешнем мире, таком отличном от Хаоса. Вскоре установилось негласное соглашение между мной и Вазилисом: я не мешаю ему, помогаю поддерживать порядок, а он позволяет мне спасаться в хранилище. Когда я подрос и научился справляться с неприятелями, надобность в укрытии исчезла, но жгучий интерес к книгам, особенно к старинным и редким изданиям, остался со мной навсегда.
Я толкнул неприметную дверь в закутке и оказался в логове Вазилиса. Он сидел за столом, заваленном рукописями, и тонкой кистью вносил пометки в мелкий чертёж.
— Приветствую, хранитель.
— Ты? — старый демон поднял рогатую голову, и седые брови поползли вверх.
Я шагнул внутрь, закрыл дверь на замок. Нос защекотал острый запах пряностей. В последние годы Вазилис полюбил их, они помогают ему будить остывающую кровь. Я сел напротив хранителя на единственный свободный от хламья стул, расстегнул сюртук, давивший на раны.
Вазилис поднялся, и его чёрные крылья, сложенные за спиной, зашуршали, как сухие листья. Хранитель уже наверняка и забыл, когда последний раз был в человеческом облике, демонический позволял меньше тратить сил. А они ему в Хаосе ой как нужны. Крючковатым пальцем Вазилис показал на мою шею с рваными следами от когтей.
— Осор, — отмахнулся я.
— Нашла всё-таки?
— Да. Но теперь она мертва. Я её убил.
— Что? — Вазилис так разволновался, что его крылья мелко-мелко задрожали. Он показал на мою грудь, в район сердца. — Это же… столько меняет. Повелитель Отятом осведомлён?
— Нет. Я сразу пришёл к тебе. Не смей говорить Отятому. Вполне допускаю, что Отятом не избавился от меня только потому, что до сих пор опасается Осор и рассчитывает поквитаться с ней моими руками. Так и вышло, но ему об этом знать не обязательно. Пока.