На похороны я немного опоздал, но ничего особо не пропустил. Толпа из студентов и преподавателей голубой лужей растеклась по всему выделенному пространству. Никакого порядка: ни шеренг, ни колонн, ни командиров. Только у самого гроба было подобие почётного караула из знатных студентов Академии. Кадума там почему-то не оказалось. Я поискал взглядом в толпе и не нашёл.
И где его носит?
Меня с остальными преподавателями поставили поближе к гробу и кафедре с ректором, и церемония официально началась. Открыл её Урлах-Тор заунывной речью, которую все терпеливо пережидали. Небольшая стайка грифонов справа тихо перешёптывалась о причинах смерти Галгалеи. Часть уверяла, что это несчастный случай, часть настаивала, что это убийство. Особую радость студентам доставляли рассуждения о возможном убийце. Моё имя, конечно же, прозвучало. Я бы очень удивился, если бы не услышал его. Шушуканье пресёк Камнегрыз. Одного его взгляда хватило, чтобы болтуны позакрывали рты. У коменданта явно власти не меньше, чем у ректора. Я бы даже сказал, именно он истинный владетель Академии.
Разговоры студентов затихли, пришлось искать другое развлечение. Взглянул на МакКоллина, стойко переносящего пытку речью. Вампир как вампир. Что же он задумал делать с кровью дракона?
Потом рассмотрел дроу, морщащегося от света. Тут я его понимал, солнце и меня раздражало. Преинтересный у дроу костюм, кстати, надо бы перенять пару деталей. Несомненно, это Элкатар, принц Дома Благородства Магии, очень он похож на свои портреты. Какое зелье ему понадобилось? Ради него он в СУМРАКе? Бред! Здесь явно что-то другое замешано. Или кто-то другой.
Скользнул взглядом по остальным. Одна из студенток, фейри, стоящая совсем недалеко, то и дело косилась на меня, явно осуждая и моё происхождение, и красный вместо голубого сюртук. Я узнал эту девицу: именно её я встретил у башни Кадума. Лайон Боллинамор. Судя по фамилии она из лесных краёв Бальбиэна. Непрошенными вспыхнули воспоминания, как взвивается к небу багровый огонь, как рушатся многовековые деревья в клубах едкого дыма, как ревёт пламя, заглушая стоны раненых. И пепел, повсюду чёрный ядовитый пепел.
Когда фейри снова задержала на мне взгляд, я улыбнулся ей самой обворожительной улыбкой и подмигнул, заигрывающе и нахально. Со стороны могло показаться, что между нами происходит нечто романтичное и даже пикантное.
Фейри замерла, потом подчёркнуто медленно отвернулась, изо всех сил делая вид, что ничуть не смущена. Но я готов был на что угодно спорить, что такие игривые переглядывания с демоном ей претят ещё больше, чем открытое противостояние. Увы, фейри, как там, Лайон, смогла удержать себя в руках. Нет бы как в прошлый раз убежать или слезами залиться для приличия. Ну или попыталась бы напасть, всё же хоть какое-то развлечение.
Скучно. В целом, похороны были лишены лоска и изысканности. И судя по счастливым улыбкам, то и дело пробегающим по лицам скорбящих, жизнь Галгалеи отличалась большим шиком, чем смерть.
Я взглянул на Лайон. «Нет, больше не смотрит на меня, — с сожалением подумал я. — Довольно искусно делает вид, что слушает ректора. Но меня не обманешь. Мыслями она где-то далеко. Интересно, я есть сейчас в её мыслях? Придумывает для меня казни или просто проклинает на все лады? Или летает где-то в облаках?»
Я перевёл взгляд на небо. Скучно. Скучно. Скучно. Поджечь, может, что-нибудь? Так вонять будет, сюртук и брюки испорчу. И если кто-нибудь сдохнет, опять придётся стоять на похоронах. Надо что-то повеселее.
Я спрятал руки за спину и незаметно сделал пару движений. Пришлось потрудиться, всё-таки непривычная мне магия, но когда закончил, в небо взмыли большие сверкающие пузыри. Ага, фейри заинтересовалась, как зачарованная смотрит. Любит блестяшки? Как все женщины. А если добавить эффектов? Я прошептал заклинание, один из пузырей поплыл к Урлах-Тору, завис над ним и с громким «бам!» лопнул. Блёстки посыпались на ректора, а голос превратился в писк. Совсем другое дело: все вокруг ожили — кроме Галгалеи, разумеется, — заулыбались, заиграли, как дети.
Откуда ни возьмись, появились мурлоксы. Они самозабвенно охотились за пузырями, нарушая и без того сомнительный порядок. Я с любопытством взглянул на Элкатара. Ну что, фиолетовый, рискнёшь этикетом и протоколом, начнёшь их собирать? Конечно, нет. Дроу слишком дорожат церемониалом и впечатлением, которое они производят.
В толпе поднялся неясный гул, а потом и смех. «Голая!» «Смотрите, смотрите!» «Ну и шуточки!» Одна из девиц оказалась стоящей без платья, в своеобразном нижнем белье, которое больше напоминало скромные лоскутки ткани и совсем не скрывало природных богатств студентки. Тут на похоронах всегда так? Чудесный сюрприз испортил МакКоллин: метнулся к девушке и укрыл своим сюртуком. Ну вот, похороны только налаживаться стали. Кто его просил портить представление?