– Чёрт, – хриплю, поджимая левую ногу.
– Не шевелись, – Черкасов резко подрывается с места и, подойдя ко мне, берёт на руки. – Сейчас.
Относит меня к кровати, усаживает на край, а сам идёт к шкафу и начинает что-то искать. Люцифер, осторожно принюхиваясь, подходит ко мне и начинает тереться о мои голые стопы в поисках ласки.
– Тут была коробка пластиковая. Голубая, – поворачивается и смотрит вопросительно.
– На нижней полке в дальнем углу, – прикусываю губу, так как ногу начинает жечь.
Свят достаёт коробку и, расположившись на полу, открывает, доставая вату и перекись.
– Потерпи немного, – его тёплые пальцы обхватывают мою щиколотку, посылая табун мурашек, и я непроизвольно прикрываю глаза от странных ощущений, что будят во мне его прикосновения.
Одной рукой придерживая ногу, второй вынимает маленький осколок стекла и кладёт его на крышку коробки. Люцифер спрыгивает с моих коленей и царственной походкой удаляется к миске с кормом, показывая всем свои видом, что мы ему больше не интересны.
– Сейчас будет немного неприятно, – шепчет, наклонившись и поливая ранку перекисью.
– Ай, – дёргаюсь, но Черкасов не даёт убрать ногу, крепко обхватив её рукой.
– Всё, уже всё, – дует на ранку, а у меня сердце ухает куда-то вниз от переполняющих меня противоречивых эмоций.
Неведомые раньше чувства заполняют грудную клетку, внизу живота разливается тепло, а тело словно становится ватным. Не могу пошевелиться, замираю от непривычных эмоций, которые словно лавина накрывают, не давая мозгу формулировать ни единой мысли. Я просто смотрю на Черкасова, он резко вскидывает взгляд, и нас словно невидимой нитью притягивает друг к другу. Его ладонь медленно, словно в нерешительности, скользит выше, забираясь под джинсы. Моё сердце бешенно стучит, разнося по венам какие-то неведомые мне импульсы.
Свят приподнимается, стоя на коленях, по-прежнему пристально смотря мне в глаза, его взгляд напоминает грозовое облако, готовое вот-вот запустить шторм в моём сердце, потопить то, что я так старательно выстраивала столько времени. Его руки оказываются на кровати, я словно в кольце, что сжимается вокруг, не оставляя шанса на отступление.
–Ева, – шепчет, снова вызывая табун мурашек вдоль позвоночника.
Это же Черкасов и у нас договор – всплывает в моём расплавленном мозгу, отрезвляя. Он бабник, а я не хочу стать очередной победой, девочкой на одну ночь. Очнись, Ева!
– Черкасов, впервые оказавшийся у ног девушки, – хрипло произношу, пытаясь выдавить улыбку. – Невиданное зрелище.
– Зараза, – дёргается, словно от пощёчины. – Это лишь временно, – опускает голову и трясёт ей, словно, как и я, пытается сбросить тот морок из эмоций и чувств, те невидимые нити неизбежного, что окутывали нас секундами ранее.
– Но я запомню, – нервно усмехаюсь и забираюсь с ногами на кровать, отодвигаясь подальше от края.
– Ева, давай поговорим насчёт блокнота, – примирительно поднимает руки в сдающемся жесте. – Просто послушай, – поднимается с пола и присаживается на кровать.
– Ты не имел права его открывать, – поджимаю губы, злясь на на него. – Тебе бы тоже не понравилось, сделай я подобное.
– Согласен, – кивает. – Но раз я уже залез, позволь сказать, – вскидывает взгляд и смотрит пристально. В его глазах что-то новое, не знаю, как истолковать это выражение, но моё сердце ускоряет ритм. Да что со мной такое?
– Говори, – произношу на выдохе, смирившись с тем, что он вторгся в личное пространство, туда, куда я не пускала никого до сегодняшнего дня.
– Я на самом деле считаю, что твои стихи замечательные, – начинает осторожно. – А у “Грешников”, как ты знаешь, сейчас кризис, – замолкает, видимо, подбирая слова.
– Ты хочешь их использовать, – не спрашиваю, констатирую то, что он пытается донести. Это и так понятно.
– С твоего разрешения, разумеется, – кивает. – С указанием авторства.
– Но я не хотела, чтобы кто-то вообще знал о том, что они существуют! – качаю головой. – И не хочу.
– Ева, – Черкасов берёт мои ладони в свои, и я дёргаюсь, словно от удара током. – Нам нужен шанс быть замеченными. А с твоими стихами он будет. Позволь попробовать, – умоляюще произносит, заглядывая мне в глаза. – Пожалуйста!
– Я не знаю… – что я за тряпка такая? У меня язык не поворачивается сказать “нет” под его пристальным взглядом.
– Просто попробуем на одном, – на выдохе произносит. – На одном, – крепко сжимает мои ладони. – И парни будут в восторге, я уверен! Ну ладно я, их ты же не лишишь мечты стать знаменитыми? – Черкасов знает, на что давить. Гад гадский!