Мы оба опешиваем. Я часто моргаю, Ярцев, наоборот, смотрит на меня неотрывно. Он точно сказать что-то хочет, но думает, надо ли. Вижу, как закипает. Как поджимаются его губы, как темнеет взгляд, там буря разыгрывается. Он ослабляет хватку.
Торопливо отползаю в свой угол, кутаюсь сильнее в плед и поджимаю колени к груди. Дышу часто-часто, не решаясь прервать молчание, которое сейчас звенит в ушах громче крика.
Денис садится, потирает щеку, на которой розовеет след моей ладони. Это я так сильно его приложила? Да уж, Стас удар поставил…
— Денис, я… — не знаю, что собираюсь сказать. Извиняться? Нет, особо не за что. Не я же целоваться лезла, а он. Так что вроде как за дело. Попросить прощения за сильный удар? Как-то подорвет его мужское достоинство. Он же не знал, что ему досталась ненормальная любительница бокса.
— Ложись спать, Яся. Если я правильно все понял, то Саша сегодня останется с Матвеем, а значит, ночевать нам придется вместе. Я покурю и вернусь, постарайся к этому времени уже спать. Или хотя бы делать вид, что спишь, — заканчивает он наш вечер длинной речью и выбирается из палатки, оставляя меня в полном недоумении.
Вот так влипла, Огнева!
Глава 11. Денис
Каким-то чудом не задеваю ни одну веревку, когда вылетаю из палатки. Я злой до ужаса и немного пьяный. Яська коза, блин, в морду дала, еще и не постеснялась силу приложить. Мелкая, зараза, а лупит больно. Потираю щеку и останавливаюсь, отойдя к деревьям. По-хорошему бы дойти до костра, там еще сидят Илья и Данил, Марат играет на гитаре, а Карина подпевает. У нее голос красивый, из ребят получается хороший дуэт, но я вижу, каким ревнивым взглядом смотрит на нее Тимур. И хотя я точно знаю, что ни Карина, ни Марат не собираются заводить никаких интрижек, прекрасно друга понимаю. Невозможно быть уверенным на сто процентов, что тебя никогда не предадут. Как бы ни открывался, на каком бы блюдечке сердце не отдавал, гарантий, что душу на части не покромсают, нет. И надо ли тогда это все? Быть вместе и каждую гребаную секунду думать, в последний ли раз обнимаешь ее? Не, точно не так надо жить.
Обхожу территорию лагеря за палатками. Надо успокоиться и в себя прийти, потому что в голове до сих пор мысли о Яське. Хочу ее все-таки, тянет по какой-то причине к ней, даже другие особо не интересуют, хотя девчонок тут хоть отбавляй. И спортсменки есть, но взгляд упорно отыскивает Ярославу в любом месте. Даже сейчас шарю взглядом, мало ли она все-таки вылезла из палатки. Я же не тиран какой. Захочет уйти — держать не стану.
Со стороны душевых вижу, как вместе возвращаются Лина и Стас. Ничего себе поворот. Никогда бы не подумал, что между ними может что-то быть. А то, что они трахались там, я знаю точно: Лина всегда после секса немного потерянная. Ей часа два полежать надо, в себя прийти, а только потом она начинает нормально функционировать. Интересно, не их ли Яська видела, раз бежала оттуда как ошпаренная?
Ну вот опять! Снова все вокруг Ярославы вертится, манит меня этот Огонёк так, что не остановить. Все же курю в стороне, думаю много о чем. Пишу Матвею, что палатка будет свободна, пусть хоть у кого-то нормально все будет. Я знаю, что он Саньку не обидит, у них, может, сегодня до горячего и не дойдет, но зато они хоть между собой разберутся, а для этого уединение нужно.
Забираю со спинки стула у костра свитер, цепляю бутылку воды и, успокоив голову, иду обратно к палатке.
То, что Яське со мной целоваться понравилось, заметно невооруженным глазом. Почти ответила, но растерялась. Я даже понимаю, почему пощечину влепила. Испугалась, да и я перегнул тоже — сразу полез. Надо было еще немного поболтать, потом ближе придвинуться, комплимент какой ей сказать, да хотя бы волосы красивые упомянуть. Но все как-то мимо меня прошло.
Теперь главное этот момент не отпустить далеко. Она точно закроется и станет избегать, но я уже не дам отвертеться от меня. Все у нас по красоте будет, Огонёк, это я гарантирую. Только сопротивляться прекращай, неприступность я уже оценил, теперь леднику пора бы и таять начать.
Конечно, можно было бы и в тачке поспать, чтобы никому не мешать, но там неудобно, я нормально не лягу, потому что половина багажника завалена упаковками бутылок. А еще там нет Яси, на которую можно бессовестно пялиться. Поэтому я вовзращаюсь в палатку. Фонарик внутри уже не горит, Огонёк к стенке отвернулась, надеюсь, не притворяется, а реально спит. В спальник влезла и застегнула до самого верха, трусиха. Ну ладно, я сегодня перебарщивать с визитами в личное пространство не планирую. Остыл немного, протрезвел, вернулся на путь истинный. У нас же перемирие, мать его.