Все мои друзья – это цифры и отчеты.
Так было всегда. По крайней мере насколько я себя помню, я занималась только учебой. Пока все гуляли в компаниях, на дискотеках, в клубах, я корпела за учебниками. Я была целеустремленной.
И только это помогло мне вскарабкаться на ту ступень социальной лестницы, где я нахожусь сейчас. Только это вытащило меня из беспросветной нищеты, в которой я провела свое детство. К сожалению, мои родители были хорошими людьми, но слишком мягкими. Они спокойно смирялись, когда им урезали зарплату и навешивали дополнительные часы. Я же, к счастью, такой не была. Я всегда умела отстаивать свое право на существование. Всегда умела добиваться поставленных целей. Всех, кроме одной...
Я заезжаю в супермаркет и покупаю еды на два дня. Несмотря на то, что завтра суббота, я как всегда проведу ее на работе. Я привыкла так жить.
Вся моя жизнь – это работа.
Стандартный сценарий повторяется – сегодняшний вечер, завтрашнее утро, поездка в офис, где я по обыкновению полностью погружаюсь в дела настолько, что не слышу стука в мою дверь.
- Да, Анна, - говорю я и понимаю, что сегодня моей секретарши нет.
Она такой же трудоголик, как и я, только моложе. Поэтому я едва не с боем выгоняла ее по субботам и воскресеньям из офиса.
Когда тебе двадцать, выходные нужно проводить с друзьями, а не впахивать на работе, принося кофе и документы на подпись. Поэтому теперь в эти дни я сама варю себе кофе и заправляю бумагу в принтер.
Когда тебе двадцать, ты должна жить и чувствовать, что живешь. А когда тебе тридцать, можно выключить все ощущения и усердно работать. Без чувств и эмоций.
Все мои чувства – это графики и статистика.
- Анна? – спрашиваю я еще раз с надеждой. Вдруг она всё же решила показаться в моей приемной.
- Привет трудоголикам, - распахивается дверь моего кабинета, и в нее заглядывает... Алексей. – А ты чего в субботу на работе?
Я какое-то мгновение молчу, решая, что ему сказать. А потом, не придумав ничего умнее, глупо отвечаю вопросом на вопрос:
- А ты чего?
- Я документы заезжал забрать перед командировкой, - отвечает, белозубо улыбаясь.
- А я... работаю, - развожу руками. Впрочем, мне стыдиться нечему. Подумаешь, провожу выходные на своем рабочем месте. Вот если бы я по будням была непонятно где, тогда можно было бы испытывать чувство стыда. А так...
Я многозначительно поглядываю в монитор, делая вид, что невероятно занята.
- Ладно, - произносит Алексей. – Тогда не буду отвлекать.
Вот и отлично. Вот и не надо.
Он уходит, а я ожесточенно стучу по клавиатуре. Словно она виновата в том, что Мозговой меня потревожил. Будто она грешна в моих мыслях.
Я поднимаюсь из-за стола и иду к кофемашине. Мне нужно несколько минут, чтобы упорядочить свои ощущения. Сердце немного сбоит. К счастью, внешне этого не видно. Чертов Мозговой... вот зачем появился?
Наблюдая за тоненькой струйкой ароматного напитка, я глубоко вдыхаю и выдыхаю. Прикрываю глаза и расслабляюсь.
Распахиваю ресницы и подхватываю кофе.
Как же хорошо, что в офисе я сейчас одна. Никуда не надо идти, никого не нужно вызывать к себе – мое замешательство так и останется тайной. Позорной и постыдной тайной.
Ведь как бы я не старалась, кажется, он всё равно продолжает жить где-то внутри моего сердца. В самом дальнем уголке, погребенный под завалами ежедневной рутины, тлеет давнее чувство, которое я бы с большой радостью вырвала из себя. Пусть даже вместе с этим самым полым фиброзно-мышечным органом, который мне порой так мешает.
Вернувшись на рабочее место, я вновь берусь за работу. Как одержимая, стараюсь сделать как можно больше.
И всё равно всё не успеваю.
Мне приходится уходить из офиса – мне еще складывать чемодан, который не собран. Да и поспать бы хоть немного не мешало перед ранним утренним рейсом.
Прощаюсь с охранником, который не удивляется, увидев меня так поздно на проходной, я иду к своей машине. И уже через некоторое время захожу к себе в квартиру.
Утром, едва не проспав, я разлепляю ресницы и несусь в душ. Прохладная вода бодрит и придает ускорения. Одной рукой проверяю заказ такси, сделанный с вечера, другой наношу макияж. Одеваюсь, проверяю квартиру, подхватываю чемодан и спускаюсь на улицу.
В такси прикрываю глаза, чтобы не видеть, как со скоростью проносятся мимо нас дома и деревья. Но молчу.
Учить людей водить - не моя прерогатива. Я – не авто-инструктор.
В результате я приезжаю в аэропорт раньше, чем запланировала, и ищу небольшую кофейню. Наслаждаюсь напитком, проглядывая почту, а потом неспешно иду на свой рейс.
Усевшись в самолет, я с тревогой наблюдаю, как заполняется салон. Практически все места в бизнес-классе уже заняты. Нет только моего коллеги. Который влетает в последний момент, ослепительно улыбается стюардессам, сыпет шутками.