Я замечаю Даза, бегущего вверх по лестнице, и начинаю следовать за ним, но Ройс рычит:
— Оставайся здесь, Чар. – Я останавливаюсь как вкопанная, но мой взгляд продолжает следить за Дазом, когда он исчезает из виду наверху лестницы.
К сожалению, мы привлекаем сюда любопытную толпу. Это неразумно. Мои нетерпеливые, переполненные тестостероном сводные братья могут все нам испортить и навлечь на себя неприятности в процессе, но сдерживать стаю голодных волков чертовски трудно.
Сосредоточившись на сцене у входа, Чейз борется с яростной хваткой Лейна, пока Ройс отправляет фальшивое сообщение на телефон Чейза человеку, которого мы хотим видеть. Я снова бросаю взгляд на лестницу, надеясь, что Даз снова появится, и мои ноги начинают зудеть, когда его нет.
— Не двигайся, – предупреждает меня Ройс, когда я маленькими шажками приближаюсь к лестнице.
— Он может быть там в ловушке, – возражаю я.
— Даз может постоять за себя, – уверяет меня Ройс, бросая взгляд через мое плечо на толпу студентов, пристально наблюдающих за происходящим, и рычит им, чтобы они — отвалите.
Я подхожу к двери и захлопываю ее перед студентами, которые просовывают головы внутрь, и кричу:
— Убирайтесь! – остальным, которые уже внутри. — Если вы не хотите, чтобы вам причинили боль, убирайтесь нахуй. И я серьезно. Мы здесь не для того, чтобы дурачиться.
— Все чисто, – кричит Даз, сбегая обратно вниз по лестнице, и я вздыхаю с облегчением.
— Где он, черт возьми? – Ройс снова рычит, придвигаясь вплотную к Чейзу, так что их носы оказываются всего в паре дюймов друг от друга. Чейз хихикает, как последний слизняк, которым он и является, все еще отказываясь подчиняться. Он, должно быть, сумасшедший. Неужели он не знает, на что способны Хантсмены?
— Прикончи его, – злобно заявляет Ройс, и мое сердце подскакивает к горлу. Ройс сумасшедший? По другую сторону входной двери слишком много свидетелей, плюс соседи по комнате в гостиной, которые благоразумно обходят нас стороной.
Прежде чем у меня появляется шанс остановить их, кулаки Лейна врезаются в живот Чейза со скоростью товарного поезда. Чейз, запыхавшись, наклоняется вперед, разинув рот, отчаянно пытаясь вдохнуть, когда краска отливает от его щек.
— Где он? – Ройс снова допрашивает его.
— На-а… Дя, – начинает Чейз, и Лейн сжимает кулак, чтобы выдержать еще один удар, - Дя.
— У Нади? – Я спрашиваю, чтобы уточнить, и Чейз вяло кивает нам.
— Хорошо, – говорит Ройс, глядя Чейзу прямо в глаза, чтобы запугать, — ты идешь с нами. – Лейн хватает Чейза за футболку и без усилий тащит его к двери, пока Даз и Ройс придерживают его на случай, если он попытается сбежать.
Сквозь толпу зевак прокладывается путь, пока мои мальчики силой тащат его к «Понтиаку» Лейна, припаркованному возле дома. Даз и Лэйни втискиваются на заднее сиденье, как сардины, с Чейзом между ними, в то время как я сажусь на переднее пассажирское сиденье. Лейни бросает Ройсу ключи, и мы на полной скорости с ревущим двигателем мчимся к дому Нади, в то время как странная пустота охватывает меня. Я подозреваю, что мы опоздали. Я подозреваю, что он каким-то образом получил сообщение от одного из многих студентов-наблюдателей, которые предупредили его, что мы идем за ним.
Всю дорогу до Кэм-холла Чейз стонет от явной боли, и, как ни странно, этот момент напоминает мне поездку из аэропорта в день свадьбы моей мамы. Когда Лейн появился, когда я пыталась найти билеты на самолет в сумке, и повел меня обратно к лимузину, где моя жизнь изменилась навсегда. Нет, моя жизнь изменилась навсегда, когда я наткнулась на них в лесу.
Мое сердце разрывается, когда я представляю, как сбегаю обратно в Новую Зеландию. Я не знаю, смогу ли я это сделать. Я не знаю, достаточно ли я сильная, чтобы оставить этих парней позади.
С визгом тормозов Ройс подъезжает к общежитию Нади, и мы уже привлекаем нежелательное внимание. Это не совсем то, чего мы хотим.
— В какой комнате? – Ройс спрашивает Чейза, но отвечаю я, потому что именно я помогла ей снять эту комнату.
— Одиннадцать.
Пока Лейн держит Чейза в заложниках в «Понтиаке», Даз и Ройс убеждают жильца впустить их в холл, а затем они исчезают из виду, так как дверь за ними закрывается. Я зависаю на тротуаре перед общежитием Нади, крутя большими пальцами, чувствуя себя бесполезной.
Я испытываю облегчение, когда десять минут спустя мальчики возвращаются, выходя из холла поодиночке:
— Их здесь нет, – раздраженно объявляет Даз.
Черт.
— Послушай, Чар, – тихо напевает Ройс мне на ухо, — мы собираемся покатать этого сопляка. Ты не можешь пойти с нами.
— Почему бы и нет? – Я практически умоляю.
— Потому что… – он смотрит на Даза, который кивает в поддержку их решения, — ты не можешь…– Он потирает затылок, выглядя смущенным. — Мы не можем позволить тебе быть свидетелем. Хорошо?
Холодок пробегает по моему позвоночнику, читая между строк.
— Не делай глупостей, – паникую я. — Пожалуйста.
Он улыбается мне, хмуря брови и невинно похлопывая себя по груди.
— Что? Мы? – Отходя от меня, он указывает на мое окно в Кэм-холле: — Я провожу тебя наверх.
— О'кей, – заикаюсь я, мне это совсем не нравится. Как истинный джентльмен, он протягивает мне руку для рукопожатия и ведет меня вверх по ступенькам Кэм-Холла.
Оказавшись у моей двери, он входит, обхватывает ладонями мои щеки и крепко целует, вызывая вздох на моих губах. Один поцелуй, и мой мир рушится вокруг меня. Одна улыбка на этом точеном лице, и мои колени становятся слабыми.
Я обречена. Теперь у меня нет надежды.
Он ждет, пока я открою свою дверь, прежде чем повернуться спиной и уйти. Одинокая случайная слеза скатывается по моей щеке, когда странное ощущение полного одиночества охватывает меня. Я не понимаю, почему я так себя чувствую, может быть, я вижу их в последний раз.
Может быть, это предчувствие того факта, что наши жизни вот-вот разорвутся на части.
30
Закрывая за собой дверь, я закрываю глаза и резко вдыхаю, прислоняясь к задней стенке двери. Надпись все еще там красной высохшей краской, но это слово не имеет надо мной власти. Больше нет. Точно так же, как он, Алан Лонгмайр, и его облажавшийся сын.
Это закончится сегодня, но как это закончится, зависит не от меня и не от судьбы моих братьев.
Странный шелестящий звук, сопровождаемый прерывистым дыханием, заставляет меня открыть глаза, и меня чуть не тошнит от открывшегося передо мной зрелища.
— Привет, Шарлотта, – мягко напевает он, радостно потирая руки. — Время расплаты.
Прежде чем у меня появляется шанс среагировать, он сильно прижимает меня к двери, когда я издаю леденящий кровь крик. Его большая ладонь быстро закрывает мне рот, когда он наклоняется, пуская слюни изо рта.
— Ты убила моего отца.
— Твой отец – киска, – отвечаю я в ответ, задыхаясь от его отвратительно липкой руки.
— Око за око, – он хихикает, как ведьма, и я медленно тянусь за своим ножом, пристегнутым к предплечью под рукавом футболки, незаметно.
— Почему тебя это волнует? – Я спрашиваю своим приглушенным голосом, искренне любопытствуя. — Он тоже обращался с тобой как с дерьмом.