Лейн разворачивается и отходит назад ко входу в кафе, пока я жду, когда он подойдет к моему столику. Я замечаю эту темную фигуру за группой людей, ожидающих у стойки, и когда он пробирается сквозь толпу, мое сердце немного подпрыгивает в груди. Я не могу отрицать своих чувств к Лейни и его темно-русому брату, но я должна сосредоточиться на СЕБЕ.
— Это было легко, – говорит он, садясь обратно напротив меня.
— Ты хорошо их рассмотрел? – С опаской спрашиваю я.
— Не-а, плохо рассмотрел, окна были затемнены, – отвечает он, аккуратно кладя мой нож на стол передо мной. — Я видел две головы и предполагаю, что они мужские, но я не могу быть уверен. – Он постукивает пальцем по виску. — Я запомнил номер регистрационного знака, на случай, если они появятся снова.
У меня перехватывает дыхание, когда меня осеняет осознание.
— Как ты думаешь, за кем они следили?
Он колеблется несколько мгновений.
— За мной, может быть.
Я ему не верю.
— Ты просто сказал это, чтобы мне стало лучше.
— Не все зависит от тебя, Шарлотта, – возражает он.
— Лжец, – шиплю я, – ты знаешь, что они наблюдали за мной.
— Я не знаю, за кем они наблюдали, но ты все еще уверена, что хочешь вернуться в Кэм-Холл? – его глаза следят за моим лицом, когда я отвечаю...
— Да. Мне нужно личное пространство.
Он потирает рукой затылок, я заметила, что он делает это, когда чувствует себя неловко.
— Хорошо, – наконец ворчит он, – я поговорю с мальчиками и попрошу девочек из Кэм-Холла присмотреть за тобой, хотя мы, возможно, подорвали их лояльность по отношению к нам.
— Я запрусь в своей комнате на ночь, – вздыхаю я.
Он пожимает своими широкими плечами.
— Тебе не понадобится, если с тобой будет один из нас.
Я улыбаюсь этому лицу, зная, что, как бы сильно я ни старалась избавиться от оков, они все равно будут следить за мной двадцать четыре часа в сутки. Я не могу сердиться на него за то, что он защищает не меня, а свою семью. Однако эта новая информация о том, что кто-то шантажировал Роберта, поставила крест на моих планах, но цель остается прежней.
Я должна сбежать из Аддингтона.
4
Наконец-то я одна и у меня есть возможность прочитать сообщение, которое прислала мне Надя. Лейн высадил меня у Кэм-Холла, чтобы я приняла душ после потной тренировки в спортзале, и сказал, что позже забросит мою сумку с одеждой. Это только в том случае, если его братья согласятся, что я могу уйти из Дома Шерифа.
Надз: Извини, я не ответила тебе на сообщение прошлой ночью. Была занята. Хочешь встретиться в Ред Фокс?
Мой палец зависает над экраном, пока я обдумываю свой ответ. Я не ценю то, как она обращалась со мной в последнее время, но я понимаю, как это волнующе - начать встречаться с кем-то новым. Может быть, я слишком недобра, может быть, это ее «возвращение на сцену». По крайней мере, я думаю, она извинилась.
Я просматриваю сообщение над ее, которое было отправлено мне прошлой ночью, и тошнота поднимается в моем животе. Лгунья - это все, что было напечатано с приложением четырехсекундного видео, на котором я снята, когда я жила в доме Алана Лонгмайра. Он спрятал камеры в моей спальне и смежной ванной, но я обнаружила это только тогда, когда было слишком поздно. Прошло два года, а я и не заметила. Два гребаных года этот извращенец снимал меня, чтобы удовлетворить свой отвратительный фетиш.
Когда я открыла это сообщение прошлой ночью, я впала в шок и рухнула на пол. Мои ноги были как резиновые, и беспокойство огнем пронеслось по моему телу, и мне нужно было найти безопасное пространство. Мне нужно было найти место, где я могла бы побыть одна, чтобы перевести дыхание, успокоить сердцебиение и перестать дрожать всем телом. Пока я возилась на полу, я заметила шкаф, заползла под скамейку и открыла дверцу. Все, чего я хотела, это чтобы меня оставили в покое, и надеялась, что Даз и Ройс подумают, что я сбежала, покинув клуб, чтобы найти меня. Я была слишком глубоко погружена в шок.
Я пощипываю кожу вокруг большого пальца, когда раздражение и замешательство разрушают мое тело. Я думала, мы уничтожили его коллекцию откровенных видео. Но даже если бы мы пропустили пару из них, кто бы узнал о них, а затем хранил их в течение нескольких лет? Больной нахуй.
Набравшись смелости, я отправляю анонимному отправителю сообщение со словами: О чем я солгала? Поскольку мне любопытно увидеть их рассуждения о том, почему я лгунья. Не думаю, что я лгала о чем-либо в последнее время, поэтому я не уверена, о чем они говорят. Затем я отправляю сообщение Наде со словами: Да Ред Фокс. Скажи когда?
Как только я нажимаю отправить, я сразу вспоминаю, что я немного стеснена в финансовых средствах и, возможно, мне придется попросить у Даза немного денег, хотя, черт возьми, я прошу мои собственные деньги. Глупая жизнь.
Даз: Мне нужно еще немного МОИХ денег.
Здесь, в Кэм-Холле, мертвенно тихо, необычно тихо. Сегодня воскресенье, так что, я думаю, всем студентам есть куда пойти, в отличие от меня. Странное покалывание проходит по моему позвоночнику, заставляя меня вздрогнуть. Паранойя снова охватывает меня, и я ловлю себя на том, что снова проверяю свою маленькую комнату на наличие скрытых камер, хотя я уже сделала это, когда вернулась. Естественно, я ничего не нахожу и ругаю себя за глупость, тем не менее, у меня есть все основания быть осторожной.
Мой телефон подает звуковой сигнал, и мое сердце подскакивает к горлу, когда я вижу, кто мне ответил, анонимный больной ублюдок. Сообщения нет и объяснения нет, но есть другое вложение. На этот раз это не видео, а отдельная фотография. Я внимательно вглядываюсь в кого-то, кто лежит на полу в окружении хаоса, повсюду разбросана мебель. Честно говоря, это выглядит так, как будто в него попала бомба, и человек, лежащий там, спит...нет, он не может спать.
Я увеличиваю фотографию и снова поражаюсь открывшемуся передо мной зрелищу. Сначала мне бросаются в глаза рыжие волосы, разметавшиеся по полу. Мои волосы. А поверх моего избитого тела положен лист бумаги с четкой надписью "ЛГУНЬЯ".
— Как чертовски тупо, – громко кричу я, швыряя телефон через всю комнату, а затем сожалею об этом, как только он ударяется о стену, чехол срывается, а батарея падает на пол. Я должна быть расстроена и напугана, вместо этого я чувствую раздражение от того, что кто-то пытается меня запугать. Я беру основную часть своего телефона, вставляю батарею обратно и защелкиваю чехол. Я снова включаю телефон и ковыряю кожу вокруг ногтя большого пальца, нетерпеливо ожидая, когда он заработает. Нервы покалывают всю подкладку моего живота, и когда мой телефон готов, я, наконец, даю волю своей ярости.
Я: Такой храбрый. Такой сильный для мужчины, чтобы нокаутировать женщину. Мудак. Что ты пытаешься доказать? О чем я солгала?
Как только я отправляю текст, я хочу отозвать его, но уже слишком поздно. Есть только одна большая ложь, которую я сказала, и это ложь, которая издевается надо мной каждый день. Вот почему мне нужно уехать, потому что находиться так близко к месту преступления слишком опасно. Но сейчас мне кажется, что мое прошлое наконец настигло меня, и у меня есть выбор: бежать или сражаться. Бежать легче и логичнее, когда я не знаю, кто мои враги.