— Я знаю, что делаю, Люси. Я не дура.
— Да, — согласилась я. — Ты не дура. Ты просто очень доверчивая. А это в миллион раз хуже. — Я сморгнула слезы, готовые пролиться из глаз. — И так, для справки… я никогда не спала с ним. Я люблю его всем сердцем. Мне нравится, как он тихо любит меня, не афишируя свою любовь. Но мы с ним никогда не спали — в том понятии, которое ты вкладываешь в это слово. Ни разу. Потому что мне и в голову никогда не приходило совершить нечто подобное по отношению к собственной сестре. Хотя теперь я понимаю правдивость выражения о том, что сестра — это не просто общая кровь. Сестра — это способность безусловно любить. Лира никогда не была мне сестрой, и уже никогда не станет. — Я сняла с шеи кулон в форме сердца и вложила его в руку Мари. — Но ты… Мари, ты часть моего сердца, и знаю, что я сама — часть твоего. Поэтому, когда они причинят тебе боль, найди меня. Найди, и я снова склею осколки твоего разбитого сердца, а потом, быть может, ты поможешь залатать трещины на моем.
— Эй, где ты пропадала? Я тебе звонил, но твой телефон сразу переводил меня на голосовую почту, — спросил Грэм, когда я, совершенно обессиленная, поднялась на крыльцо его дома.
Грэм держал на руках Тэлон. Выражение его лица было обеспокоенным и виноватым.
— Ты в порядке?
Я медленно кивнула и вошла в прихожую.
— Да. Я заезжала в «Сады Моне» и в очередной раз сильно повздорила с Мари. Потом решила пробежаться, чтобы в голове прояснилось, а когда мой телефон отключился, поняла, что оставила зарядное устройство здесь, поэтому пришла просто забрать его. Надеюсь, это не проблема.
Я прошла мимо Грэма и несколько раз моргнула, пытаясь скрыть эмоции, готовые вот-вот выплеснуться наружу.
— Конечно. Никаких проблем. Просто я волновался. — Его взгляд был прикован ко мне, а беспокойство из глаз не исчезло. Изо всех сил стараясь не замечать этого, я прошла в комнату Тэлон за зарядным устройством от моего телефона.
Сердце мое колотилось — я не могла его контролировать и всеми силами старалась не поддаваться эмоциям. Голова шла кругом при воспоминании о том, что произошло между мной и Мари в магазине. Такое впечатление, что самый дорогой в мире для меня человек вдруг оказался одурманен наркотиками и его поступками руководят ненависть и злоба, внушая при этом, что каждое решение продиктовано любовью. Сердце обливалось кровью при виде того, как твой лучший друг добровольно отдает на растерзание свою душу.
— Люсиль… — позвал меня вошедший следом Грэм.
Я моргнула.
Ох, Грэм…
Звук его голоса успокаивающей волной проник в самую душу.
— Я в порядке, — сказала я, проходя мимо него с зарядным устройством в руке. Я избегала встречаться с ним взглядом, потому что знала: заглянув в глаза Грэма, потеряю самообладание, а сейчас этого никак нельзя допустить. Может быть, Мари и была права: возможно, все, что я чувствую к этому мужчине, неправильно.
Если бы только любовь имела инструкцию и четкий график.
Если бы такое было возможно, то я влюбилась бы в Грэма тогда, когда для нас настало бы подходящее время. Если бы у любви был четкий временной график, то Грэм Рассел владел бы моим сердцем вечно.
— Думаю, мне просто лучше на несколько дней снять номер в отеле. По-моему, это очень неприлично — оставаться здесь, зная, что Лира вернулась. Я только заберу кое-какие свои вещи.
— Это абсурд, — сказал Грэм. — Ты останешься здесь. Это твой дом.
Дом…
Если бы Грэм знал меня, то ему было бы известно, что в моей жизни дом — величина переменная. Я нигде и никогда не пускала корни и, когда приходило время двигаться дальше, просто шла вперед. Даже если уйти означало вырвать и оставить позади собственное сердце.
— Нет, правда, все в порядке, — сказала я, по-прежнему избегая его взгляда. Мне не хотелось потерять самообладание, особенно на глазах Грэма. Лучше дождаться, когда окажусь в отеле, и уж там дать волю эмоциям. Держись, Люси. Обуздай свои чувства.
Но это оказалось практически невозможным, потому что я почувствовала, как крошечная ручка потянула меня за рубашку.
— Лю-Лю, — сказала Тэлон, призывая меня повернуться к ней. У малышки была самая яркая улыбка и самые прекрасные глаза. И сейчас эти широко распахнутые глаза смотрели прямо на меня. От одной ее улыбки мое сердце забилось сильнее. — Лю-Лю, — повторила она и потянулась ко мне.
Как ни старалась я защитить свое сердце, защитный панцирь на нем дал трещину.
— Эй, милашка, — сказала я, забирая ее из рук Грэма. Я знала, что это неправильно. Знала, что она не моя. Но эта маленькая девочка сумела изменить меня так, как я и представить себе не могла. Она никогда не смотрела на меня с осуждением, если я вдруг ошибалась. Она никогда не отворачивалась от меня. Она просто любила — безоговорочно, безусловно, искренне.
Крепко прижав ее к себе, я задрожала всем телом. При мысли о том, что ее звонкий голосок больше никогда не разбудит меня утром, сжималось сердце. При мысли о том, что этот год, проведенный с Тэлон и Грэмом, окажется первым и последним, разрывалась душа. Да, Тэлон не моя, но я душой и сердцем принадлежу ей. Я каждой своей клеточкой любила эту малышку. И я готова пожертвовать целым миром ради нее и ее отца.
Я не могла унять дрожь, не могла больше сдерживать подступившие к глазам слезы. Я такая, какая есть, и не смогу себя изменить. Я просто девушка, принимающая все близко к сердцу, и в этот самый момент мой мир рушится.
Прижав к себе Тэлон, я уткнулась лицом в ее рубашку и заплакала, а она безостановочно что-то лепетала мне. Зажмурив глаза, я изливала слезами свою душу ее прекрасному маленькому сердечку.
Именно здесь я впервые ощутила это.
Каково это — быть счастливой.
Каково это — быть любимой.
Каково это — не быть одной, а понимать, что являешься частью чего-то большого.
И вот теперь я вынуждена уйти.
Рука Грэма легла на мою поясницу. Он встал за моей спиной — крепкий и надежный, словно вековой дуб, — и приблизил губы к моему уху. Услышав слетевшие с его губ слова, я окончательно поняла, почему именно в этого мужчину так безоглядно влюбилась. Грэм произнес слова, после которых моя душа навсегда стала принадлежать ему.
— Если чувствуешь, что падаешь, падай — я рядом.
Глава 29
Грэм
На следующий день Джейн вернулась — как будто у нее было право приходить в любое удобное ей время. Я не знал, что она задумала, и это реально бесило. А еще было ненавистно то чувство тревоги, которое во мне порождало ее возвращение в город.
Я знал, что Джейн способна на все, но больше всего боялся, что она попытается отнять у меня Тэлон. Если я и знал что-то о Джейн наверняка, так это то, что она чрезвычайно умна… и хитра. Еще никому и никогда не доводилось узнать до конца, что у нее на уме, и от этого озноб прошел у меня по спине.
— Она здесь? — спросила Джейн, входя в прихожую и взглядом обшаривая пространство дома, но я лишь закатил в ответ глаза.
— Ее нет.
— Хорошо, — кивнула Джейн.
— Они с Тэлон ушли на прогулку.
— Что-о-о?! Я же тебе говорила, что не желаю, чтобы она находилась рядом с моим ребенком.
— А я тебе говорил, что в этом вопросе у тебя нет права голоса. Зачем, собственно, ты опять пришла сюда? Что тебе нужно, Джейн?
На мгновение наши взгляды встретились. Как же она не похожа на свою сестру! Совсем. В ее глазах нет света — только темные радужки, совершенно не отражающие душу. Однако в голосе звучала такая нежность, какой я раньше у нее не замечал.
— Я хочу вернуть свою семью, — прошептала Джейн. — Я хочу, чтобы в мою жизнь вернулся ты. И Тэлон.
Какая невероятная наглость! Решить, что сможет запросто вернуться в нашу жизнь, словно это не она бросила нас и не появлялась целый год.
— Этого не будет, — сказал я.