— Я приведу их всех, мама. Всех приятных молодых людей.
— Это было бы чудесно. Ужин можно назначить на три часа?
— Ужин назначается на три часа, — скандировали женщины с ботинками на голове, когда Ник удалялась от стола.
— А не лучше ли назначить его на полчетвертого?
— Несомненно, — ответила Ник, не сводя глаз с мужчин, толпившихся на берегу. Приближаясь к ним, она чувствовала, как усиливается ее волнение. Ник отпила глоток шампанского, наслаждаясь контрастом прохладной жидкости и жара нудистского пляжа. Ник оглянулась. Мать и ее гости были уже достаточно далеко.
Завыла сирена, и сзади раздался мужской голос, звавший ее по громкоговорителю:
— Николетта Столлингс! Вас вызывают по междугороднему, мисс Николетта Столлингс!
Но Ник продолжала идти по берегу океана. Оглянулась. Мать превратилась в крохотную точку. Волны ласкали ноги Ник, когда она развязывала узел на рубашке и расстегивала пуговицы.
Она осмотрела группу людей, к которым шла. Все они были загорелыми, а один из них выглядел так классно, что у Ник мурашки побежали по коже. Она бросила свою рубашку на песок, продолжая идти дальше. Приблизившись к мужчине, она заметила, что он за ней наблюдает.
Ник завела руку за спину, чтобы расстегнуть лифчик. Но застежка не поддавалась. Мужчина не спускал с нее глаз. Ник хотелось как можно изящнее освободиться от лифчика, но она так и не смогла справиться с застежкой. Тогда Ник яростно дернула лифчик, но он все равно не расстегнулся. Теперь вся группа смотрела на нее.
Ник уже подошла к ним почти вплотную. Мужчина призывно улыбался. Он что-то сказал ей по-французски. Ник улыбнулась в ответ, будто поняла его. Потом в знак приветствия подняла бокал и вылила остатки шампанского себе на плечи и на лифчик, ощущая приятное шипение на теплой коже.
Все взгляды были устремлены на нее. Тут Ник сняла трусики. Прежде чем кинуть их на песок, она подняла голову, услышав сверху чей-то голос.
ГЛАВА 6
Над ней склонилась мать, держа в руке большую кружку.
— Кто-то крепко заснул. Я дважды пыталась тебя разбудить, но у меня ничего не вышло, — говорила мать Ник. — Поешь супа. Я только что его сварила. Он очень вкусный, если можно так сказать о блюде собственного приготовления.
«Где я?»
— Мама, — проговорила Ник, ничего не понимая и беря в руки кружку с супом. — Привет.
— Помнишь, когда-то мы с тобой вместе варили суп? — мечтательно спросила мать.
— Да, — ответила Ник, хотя вспоминала об этом без ностальгии. Когда она была ребенком, мать слишком много пила, отчего ее настроение становилось крайне изменчивым и непредсказуемым. Со временем Ник пришла к выводу, что помощь матери на кухне была лучшим средством защиты от вспышек ее гнева.
— Терри сказал, что пропустил тебя, потому что ты промокла и потеряла кошелек.
«О, Боже. Он не Джерри, а Терри».
Ник отпила глоток из кружки. Она благодарила свой желудок за то, что он не отверг суп. Подняв голову, Ник спросила:
— Как это получается, что ты всегда варишь суп вовремя?
— Матери чувствуют подобные вещи. Когда-нибудь ты обнаружишь эту способность в себе самой. Скажи лучше, что с твоим кошельком? Надеюсь, на тебя не напали?
— Нет. Все проще и глупее. Я оставила его в такси.
— На той неделе Дорис Эрман подверглась нападению…
— О Боже, — воскликнула Ник, не желая слушать обо всех этих ужасах.
— Нападению! — заводилась мать. — К чему мы идем?! Ты пообедаешь с нами? Твой отец в Сент-Маартене. — У них был там кондоминиум, и ее отец являлся главой одной из фирм-совладельцев предприятия. — Он должен был поехать на встречу членов ассоциации, но разразился ураган. Он звонил мне и сообщил, что аэропорты закрыты. Он боится, что ветром может сорвать крышу их филиала. Подумать только! А я собираюсь приготовить голубцы. Дорис говорит, что кладет в них все, что найдет на кухне! Вот и я решила проделать эксперимент.
— Который час? — спросила Ник.
— Около половины пятого.
— Боже! — воскликнула Ник, пытаясь сосредоточиться.
— Как суп?
— Очень вкусный. Как раз то, что доктор прописал.
— Я рада. А теперь расскажи мне подробно, что случилось.
— О, Боже, — простонала Ник, пытаясь представить то, что с ней произошло, так, чтобы можно было объяснить свое появление в материнской постели, не возбуждая особых подозрений. — Боюсь, я слишком много выпила вчера вечером…