— Кажется, да. Да, хорошо. — Ник подумала, что крепко спит тот, у кого чиста совесть. — Очень хорошо, — добавила она. — Без задних ног.
— Отлично. Это отлично, — проговорил Керриган, кивая и глядя на Ник так, словно ее здоровье было его главной и чуть ли не единственной заботой. Ник поудобнее устроилась на стуле. Керриган просматривал свои записи.
«Подожди, пока он о чем-нибудь не спросит».
— Что именно, по вашему мнению, сообщил медэксперт прессе? — спросила Ник, не сумев совладать с собой.
— Боюсь, то же самое, что он сказал мне. Наш маленький ублюдок оказался большим идиотом.
— А что он сказал вам? — пролепетала Ник, делая вид, что этот вопрос не стоит шестидесяти четырех тысяч долларов.
— Позвольте задать вам всего один вопрос, прежде чем я перейду к этой теме, мисс Столлингс. Вы близкий друг судьи Костантино?
— Боюсь, что нет, не слишком. А почему вы об этом спрашиваете?
Керриган оторвал взгляд от своих бумаг.
— Но вы давно знакомы?
— В общем, нет. Я познакомилась с ним накануне вечером.
— В какой день?
Очевидно, дядя Эдвард уже сообщил полиции, как и когда они познакомились, Ник оставалось только сказать правду.
— В пятницу.
— За день до происшествия?
— Да.
Керриган вскинул брови.
— Итак, когда Джеффри Уайт, как вы утверждаете, покончил с собой, вы отправились домой к человеку, с которым познакомились всего сутки назад?
Ник твердо решила не оправдываться.
— Я повиновалась инстинкту. Мне нужна была помощь. Я хотела убедиться в том, что поступаю правильно. Он показался мне человеком, способным помочь в данной ситуации. — Кажется, Ник овладела собой.
— Вы решили, что он окажется для вас более полезным, чем, скажем, ваш психолог?
Глаза Ник расширились. Керриган снова изучал свои бумаги.
— Вы позвонили Мартине Герш, прежде чем набрали 911. Она ваш психолог, не так ли?
— Да, — подтвердила Ник, напуганная тем, что полиция восстановила ее телефонные звонки. — Но я с ней не разговаривала. У Мартины был включен автоответчик. — Керриган поднял голову и бесстрастно посмотрел на Ник. — Я была в шоке, детектив. Я не сделала ничего плохого, но понимала: со стороны все могло показаться… иначе. Я нуждалась в совете.
— Да, я понимаю. — Казалось, Керриган на ее стороне.
Ник перевела дыхание.
«Ничего страшного. Просто говори правду — и все».
— Итак, — проговорил Керриган, просматривая другую кипу бумаг, — обратимся к результатам вскрытия. — Он заглянул Ник в глаза. — Вы знаете, каково заключение медэксперта, мисс Столлингс? Мы получили нечто такое, скажу я вам, что служит проклятием для каждого полицейского. Я прав, Джой?
— О, да, — подтвердил Уилан.
— Мы получили… нотру. — Керриган многозначительно посмотрел на Ник и печально кивнул головой.
— Нотру? — переспросила Ник, переводя взгляд с Керригана на Уилана и обратно. — Извините… что такое…
— Нотра, — повторил Керриган. — «Неопределенные обстоятельства, требующие расследования». H-О-T-P. Мы называем это нотрой. И знаете что? Мы ненавидим такие нотры. Это настоящий бич для нас, полицейских, отравляющий нам жизнь. Вот почему мы здесь и вот почему мы попросили вас прийти, несмотря на выходной. Потому что я уверен, вы сможете прояснить ситуацию, и мы покончим с этим делом.
Ник старалась дышать глубоко, чтобы ее не стошнило.
— Послушайте, — сказал Томас Керриган доверительным тоном. — У меня накопилось достаточно дел, чтобы их хватило до моей пенсии, даже если я выйду на нее в возрасте ста лет. Я не нуждаюсь в дополнительной нотре. Для меня это сущий ад. Я хочу сказать, что этот парень, Уайт, действительно сделал то, что вы сказали. Я думаю, он сделал себе харакири, как Тосиро Мифуне, и не думайте, что я смеюсь. Мне хорошо известно, как вам тяжело, врагу не пожелаешь такого. Короче говоря, я уверен: мы имеем дело с самоубийством, как вы и сказали. Но этот медэксперт — я думаю, он метит в президенты или в члены правительства — написал такое, что я вынужден задать вам пару вопросов. Когда вы на них ответите, мы избавимся от головной боли, отправимся домой и займемся тем, чем занимаются нормальные люди в выходной день. Итак. Может быть, вы хотите кофе? Правда, здесь у нас подают такой кофе, что… Не хотите? Ладно. Пара вопросов — и дело с концом. Это, как вы понимаете, не мои вопросы. Это вопросы, которые я вынужден задать с подачи нашего юного друга, вообразившего себя Перри Мейсоном. Хотите знать правду? Мы действительно оценили ваш приход сюда сегодня утром.
Несмотря на бившую ее дрожь, Ник чувствовала, как потеют ее подмышки. Она была рада, что не сняла пальто.