- Это танец, балетная постановка. Точнее, изначально это была просто музыка. В четырехтысячном году Артур фон Браун, музыкальный историк, пытался восстановить одно из культовых произведений Бетховена – Лунную сонату. Произведение считалось частично утерянным, так как аудиозаписи, дошедшие до наших времен, не сохранились полностью. На одной из барахолок Браун случайно наткнулся старинные нотные тетради. Купил их из любопытства, а когда попробовал по ним играть, узнал фрагмент Лунной сонаты, который сохранился. Но воспроизвести точно мелодию получилось не сразу, так как нотная грамота древности сильно отличалась от того, к чему привыкли современные музыканты. В общем, первая восстановленная Брауном мелодия получила название «Лунный вальс». Через десять лет она стала частью одноименного балета в театре Доровского. Особенностью его постановок было то, что все партии исполнялись исключительно людьми, и биоников в спектакли не допускали даже в виде животных.
Я замолчала. Сергей и Лекс что-то пили, Барден внимательно всматривался в мое лицо и, кажется, я снова покраснела.
- Тара, откуда вы про это знаете? – Зачем-то спросил Барден.
- Про это знает почти все население Солнечной Системы, - пожала плечами, - прекрасная музыка. А театр Доровского работает до сих пор, и попасть на «Лунный вальс» не так уж просто. Я два года охотилась за билетами.
- И оно того стоило? – спросил Сергей, присвистнув. – Это же целое состояние.
Я ничего не ответила, потому что к делу это никак не относилось.
- Уже поздно. – Вдруг сказал Барден. – Тара, передайте мне камеры. С остальными встретимся завтра в полдень. Здесь. До этого времени я запрещаю вам обсуждать то, что произошло этой ночью даже между собой.
Глава 16.
Тара
Обсуждать произошедшее вообще не хотелось. И так было понятно, что все, что происходило в этом чертовом проломе выходило за рамки всех законов физики, биологии, и других наук. И явно было не в моей компетенции. И уж точно Барден не хотел, чтобы это стало кому-то известно. По крайней мере, сейчас.
- Тебя проводить? – Спросил Сергей, когда мы дошли до цветочной аллеи.
- Нет. – Помотала головой я. – Что тут может случиться?
- Тогда увидимся завтра.
Мужчина повернул направо и скрылся в темноте. Почему-то этот участок каменной дорожки не освещался.
- Точно сама дойдешь? – Уточнил Лекс.
- Точно. – Еще раз подтвердила я. – Тебе в какую сторону?
- Туда. – Он показал на дом, который стоял на противоположной стороне аллеи.
- Что такое Триумвират?
- Управляющий орган у военных.
- И они могут наложить гриф секретности в обход Сената? Я правильно понимаю?
- Военные все могут. Они подчиняются Сенату условно. Потому что так поддерживается система сдерживания. А так, если задуматься, то они могут не только гриф секретности повесить. Ну ладно, я тоже пойду. Устал как собака. До завтра.
- Пока.
Мы разошлись в разные стороны. Через пару часов должен был наступить рассвет. Воздух наполнился влагой, кое-где проступила первая роса. Я шла по дорожке в сторону дома и рассуждала о природе танцующих сфер. С одной стороны, это казалось невероятным. Но с другой, у всего, что когда-то нам казалось невероятным, было объяснение. Например, тысячелетиями люди считали себя единственной разумной жизнью во всем космосе, а то, что существуют инопланетные расы, могли себе представить только писатели фантасты и те, кого называли сумасшедшими. Может, здесь то же самое? И это вовсе и ни что-то необъяснимое, а наоборот. Например, неизвестный вид медуз? Или планктона? Собрались они в укромной пещере для брачных игр, а тут я, прибежала их спасать. Еще это могут быть неизвестные молюски с прозрачными панцирями. И да, идеально правильной формы. И светятся они как светлячки. Или это чья-нибудь икра в свободном плавании. Или еще что-нибудь.
Эти мысли звучали логично и даже как-то по-научному. От этого стало спокойней. Оставалось объяснить музыку в голове. Впрочем, это всегда можно было списать на стресс или воображение. Хотя, с воображением у меня было так себе. Но обосновать научно любую чертовщину я умела. Окончательно убедила себя в том, что мы имеем дело с какими-нибудь морскими обитателями я тогда, когда поднялась на свой этаж.
- Доброй ночи, Тара.
Я повернула голову и увидела того самого таркайца, с которым познакомилась утром. Вишон, кажется.
- Доброй ночи, - поздоровалась в ответ. – Что вы здесь делаете, в такое время?
- Пришел посмотреть квартиру.
- Квартиру? – Удивилась я.
Чтобы доказать правдивость своих слов, таркаец приложил руку к замку у двери, которая находилась напротив моей, и раздался характерный треск. Дверь открылась, показывая кусочек стандартного интерьера.