– Ты.
– Мне это не нужно.
– Ты не умеешь разговаривать с женщинами. Лесть, комплименты, чепуха, от которой они хихикают – здесь ты мастер. А поговорить с женщиной…
– Ради Бога, – раздраженно прервал Михаэль, – только не лги, что ты рассмотрел в леди Элфорд женщину!
Брайн как-то странно посмотрел на него, ничего не ответил.
– Ты что… хочешь ее?
– Хотел.
– И? – Михаэль поморщился.
– У меня еще несколько дел, а после надо заехать за мисс Эльюз, – Брайн поднялся, вышел из столовой. Михаэль недоуменно смотрел ему вслед. Что это было? Нет, Брайн не мог иметь в виду то, что сказал. Он не мог хотеть леди Элфорд.
Но в театре Михаэль внимательно наблюдал за братом, как он с улыбкой поклонился, когда в ложу напротив, – уже привычное зрелище, – вошли лорд Уинслоу, леди Элфорд и ее компаньонка. И не картинной улыбкой.
Какого черта она сидит напротив него так часто? И улыбается Брайну, будто он ее добрый знакомый, а его умилостивила едва заметным кивком? Действо началось. Мисс Эльюз, мисс Синклер и родители девушек направили бинокли на сцену, Брайн – на леди Элфорд, а граф… Он притворился, что через пенсне рассматривает лорда Уинслоу.
Что происходит у них? Плетут заговор? Склонились друг к другу, перешептываются, и вдруг, не высидев и двадцати минут, барон покинул и дам, и ложу. Ха-ха! Но леди Элфорд улыбается, кажется, ничуть не расстроена.
Граф недовольно сдвинул брови, но чуть расслабился, когда леди Элфорд не побежали вслед за кавалером, а обернулась к сцене. Почему-то он был рад, что она не выставила себя на посмешище.
– Наконец-то, вспомнила, куда пришла, – проворчал Блэкберн.
– А что это за прическа у леди Элфорд? – Миссис Эльюз вытянула шею, насколько позволяла физиология. – Она непричесанна или потеряла шпильки?
– И, кажется, без жемчуга, – подхватила леди Синклер. – Она вообще не носит украшений. Может быть, не так богата, как говорят? Милорд, – легкое прикосновение к предплечью было остановлено одним взглядом, – что вы скажете?
Почему он вообще должен что-либо говорить о леди Элфорд? Она в отличие от сплетниц, смотрит на сцену! Театр для того и придумали, актеры не для себя кривляются, влюбляются и умирают. Он почти сказал им, что думает, но ответил другое:
– Леди Элфорд – одна из самых богатых женщин в Лондоне.
– В Англии, – уточнил Брайн.
Михаэль кивнул. Самая богатая и самая невероятная старая дева Англии – так точнее. Но она расцвела, на удивление быстро, как только они покончили с фарсом обручения. Хотя бы потому можно сказать, что его решение было правильным. Теперь, глядя на эту, уверенную в себе, улыбающуюся, заметно похудевшую и похорошевшую женщину, никто бы не сказал, что она распласталась на полу несколько раз в страхе потерять джентльмена.
Еще минус несколько килограмм, и джентльмены сами раскинутся котами у ее ног, а, впрочем, ее вес уже не казался лишним. Странно.
Граф, не отрываясь, смотрел на нее. Смеется… Не слышал, да и видел не слишком отчетливо из-за разделявшего расстояния, но почему-то знал – сначала заискрились глаза, зелень стала насыщенней, потом дрогнули губы, и вот озарилось лицо, сделав ее нежной, притягательной.
Она могла пробудить желание в мужчине уже сейчас – маленький намек с ее стороны, что готова, рассматривает предложения, и… Она облизнула губы. Граф подался вперед.
Кто заплетал ей волосы? Выбившиеся пряди, словно их разметал ветер, спереди, сзади подобраны вверх в виде замысловатых косичек. Простота и соблазн. Синяя лента, вплетенная в волосы, спускалась к лифу платья – вырез, конечно же, низкий. Ее грудь приподнялась и опустилась, обдав жаром его тело.
– Черт, – процедил граф.
Он понял, что хочет ее. Сейчас, несмотря на заполненную ложу здесь и несмотря на матрону там. Хорошо, что эта невыносимая леди не смотрела в его сторону, – один раз за весь вечер, и то, соблюдая приличия, – иначе бы прочла желание в его глазах. И… ему хотелось, чтобы она прочла. Спровоцировать ее задышать быстро, в страхе, напряжении, вынудить ее броситься прочь, вынуждая его превратиться в хищника…
– Посмотри на ангела и остынь, – шепнул Брайн, – скоро антракт.
Граф бросил равнодушный взгляд на Эмили, и снова перевел в ложу напротив. Он успокоился. Для нее. Он увидит ее в антракте. И поговорит, быть может, как предлагал Брайн. Хотя говорить – это меньшее, что он бы хотел с ней сделать сейчас.
В антракте миссис Эльюз пожелала навестить леди Элфорд, она теперь звала себя ее подругой. Граф сделал вид, что вынужденно сопровождает ее и мисс Синклер, которая тоже захотела нанести визит вежливости.
Но их приходу не были рады. Леди Элфорд уже собирались покинуть ложу со своей компаньонкой. Да, говорила, и банальности, а Брайн утверждал, что она отличается. Михаэль ядовито усмехнулся. Одна из многих. Но когда он выходил последним из ложи, услышал:
– Надеюсь, я ничего не забыла, граф? Все как написано в вашей книге? Вежливость, деликатность, погода, улыбка. Вам понравилась скука? Или я все еще не идеальная леди?
Он обернулся. Мисс Синклер звала его, но он смотрел в глаза пламени, избегая холода.
– Лорд Блэкберн, – мисс Синклер даже вернулась за ним, и он поддался приличиям, вышел из ложи. И корил себя, что снова поддался приличиям. Ему послышался смешок вслед.
– Едем? – спросила Мэри, как только гости покинули ложу. – Или еще слишком рано?
– Мы вправе дать им немного больше времени.
– Тогда как вы смотрите, если мы немного прокатимся по городу? Думаю, барон уже прислал за нами карету.
Мисс Мэтьюаурсейстик хлопнула в ладоши как девочка.
– О, пожалуйста! Пожалуйста! Я бы этого очень хотела!
– Я тоже, – улыбнулась Мэри.
Они вышли из театра, карета, действительно, ожидала.
– Стивен, давай немного прокатимся по Лондону, – попросила Мэри кучера. – Знаю, знаю, не морщись. Только по освещенным и безопасным улицам.
Кучер облегченно выдохнул. Карета медленно ехала по ночному городу, мисс Мэтьюаурсейстик прилипла к окну, Мэри смотрела прямо перед собой, думая о том, как хрупко бывает порой счастье и что нужно сделать, чтобы, найдя его, не разбить.
Бьянка… Кто бы мог подумать, что она сохнет по Уинслоу? Обычный вечер, привычный, – ну, относительно, – в последнее время. Театр, барон, обмен колкостями с графом. Было одно отличие – мисс Мэтьюаурсейстик. Оказывается, эта женщина умела настоять на своем, и умела выбирать методы.
– Леди Элфорд, – сказала она, когда выезды Мэри и барона участились, – даже если вам безразлично мнение света, что похвально, но глупо, подумайте о сестре. Или вы готовите ей чепец старой девы?
– Она найдет себе мужа, любой будет счастлив сделать ей предложение.
– Я тоже так думала, но что-то очереди не наблюдается.
Да, но Мэри не думала, что причина в ней.
– И в вас тоже. Правда, мисс Элфорд весьма недружелюбна с малознакомыми джентльменами, но хуже, если джентльмены станут недружелюбны с ней.
Мэри все еще сомневалась, она не привыкла к эскорту, но мисс Мэтьюаурсейстик достала еще один козырь.
– И, наконец, будьте милосердней ко мне!
– Неужели из-за моей сомнительной репутации Хокс не делает вам предложения?
Мисс Мэтьюаурсейстик смутилась, но голос звучал ровно:
– Вы наняли меня в качестве компаньонки…
– Для Бьянки.
– У вашей сестры затяжная депрессия, и что прикажете делать дома не слишком старой, но любопытной женщине?
Хотела Мэри подсказать, что можно делать с мужчиной, но благоразумно сдержалась.
– Леди Элфорд, я не думаю, что вас и лорда Уинслоу нужно контролировать, но… вы же читали книгу, которую вам подарил граф?
– Имела удовольствие.
– У вас очень насыщенная жизнь – подарки, начитанные кавалеры, а я…
– Граф – не мой кавалер.
– Я говорила о лорде Уинслоу.
– Хорошо, – сдалась Мэри, – если даже вы считаете барона моим кавалером…
– А разве это не так? – спросила Бьянка, спускаясь по лестнице. – Что у вас? Лямур тужур или деловая сделка? Скорее, первый вариант, ты так оделась…
Мэри покрутилась перед ней в темно-вишневом платье, приподняла подол, хвастаясь туфельками, расшитыми серебром.
– Красивый наряд, ты права.