Пытаясь не глазеть на булочки с посыпкой, хоть и желудок молил меня низким "ур",я высматривала свободное место в столовой. Оперировать скользким подносом было моим талантом. За год подработки в кафе я приноровилась сохранять равновесие, держать его одной рукой и нести забитым доверху через весь зал. Зная все секреты мастерства, я считала себя профи, но оказалось главное правило: думай о подносе и о том, куда идёшь, было вовсе не главным. Запомните: всегда смотрите себе под ноги. ВСЕГДА. Иначе какая-нибудь курица выставит своё копыто, и вы упадёте на глазах всего универа.
Так произошло со мной.
Ноги подогнулись, колени стукнулись о пол, а поднос полетел вверх, после приземляясь рядом. Глядя на лужи супа, я чувствовала сожаление, ведь еда досталось не моему желудку, а одежде и частично университетскому полу. А потом крик индюшатины поднял мою голову вверх, стирая напрочь сожаление и грусть.
Возвышаясь надо мной, Бел и девчонки, с которыми я её неоднократно видела, омерзительно смеялись.
-Чего надо? - рык вырвался сам собой.
Голод, злость, я не знала, что из этого являлось причиной, а что следствием, но одно мне было известно: эти мажористые дуры лишили меня обеда, а для таких как я - еда была одним из немногих удовольствий, которые они могли себе позволить. И в данный момент это удовольствие было размазано по грёбанному полу.
-Мне? - Бел отставила носок своей туфли цвета фуксии, - От тебя? Ничего.
Она была блондинкой, с густыми волосами, о которых я всегда мечтала. Мои рыжие локоны были пушистыми, и только за счёт этого выглядели объёмно. Её внешность можно было назвать "babyface" - глуповатой, милой и снова глуповатой. Пухлые губы, которыми она изобразила уточку, и без того большие глаза, которые она наигранно выпучила. Плюс к этому на ней было обтягивающее розовое короткое платье и туфли на толстом каблуке от versace. Всё это прекрасно дополняло образ богатой дурочки.
Она продолжала смеяться, уходя в закат со своими шавками, а я осталась лежать на полу, представляя из себя большую лужицу, которую все студенты обходили стороной.
Мне всё-таки пришлось купить ту булочку. Складывалось ощущение, что Вселенная устроила весь этот спектакль лишь бы она оказалась в моём желудке. А после в туалете я долго оттирала пятно, но тщетно - жир уже впитался. И оставалось либо выбросить к чертям мою единственную белую блузу либо отстирать по лайфхакам от ма.
Поганый день, а солнце так и светило. Я выскользнула на улицу через задний вход, откуда преподы обычно выходили курить на задний двор. Рассмотрела их как-то, сидя на паре, и рискнула толкнуть незаметную в темноте пролёта дверь. От стены здания до бетонного забора был примерно метр. Я неторопливо вела ладонью по шершавой поверхности, наслаждаясь теневой прохладной.
Вышла из темноты и, сощурившись, осмотрела территорию комплекса. На поле играли парни, пинками передавая друг другу мяч. Эти тупые звуки ударов сопровождал свисток тренера, что бегал вместе с ними, орал и активно жестикулировал. На трибунах всё было куда спокойнее: одни зубрили, другие болтали между собой, а самые прилежные тихо дремали. Но кое-кто очень интересный, двигался за кулисами яркого учебного дня и шаркал рукой по задней стенке трибун.
Моя нога сама выступила вперёд. Поддавшись любопытству, я уже подкралась достаточно близко, и тогда он замер, словно нашёл, что искал. Дёрнул руку, закинул это в карман. Его движения были резкими, не терпящими раздумий. Неизвестный в черном капюшоне, развернулся вокруг своей оси и быстрым шагом направился в мою сторону. Он нёсся на меня, словно локомотив. И в первом и во втором случае ты сконфуженно мнёшься на месте, в страхе шевельнуться. При каждом нервном импульсе тебе кажется, что момент упущен и уже поздно бежать и прятаться. Прошли считанные секунды перед тем, как он поднял голову и впился в меня узким взглядом.
Опасность.
Код красный.
-Я ничего не скажу, - выпалила на духу.
Я не знала его имени, но прекрасно знала из какой он компании.
Он был темноволосым молчаливым, и скорее всего за такими загадочными парнями всегда скрывался некто отбитый и зависимый.
-Естественно не расскажешь, - сказал он с минуту размышлений и тихо приблизился, словно боялся спугнуть.
Серьга в ухе. Ещё одна мелькнула в языке, когда он говорил. Кольцами были увешаны все пальцы, которые сейчас спрятались в карманах чёрных брюк. Он понизил свой глубокий голос и прошептал: - А если расскажешь, я скажу, что это ты мне поставляешь.