Она помыла чашку, автоматически поставила её на полку и вернулась в комнату. Оп-па, письмо!
«Я прочёл вашу работу. Скажу честно, я привык работать с более жёсткими текстами, но мне было интересно, что же предпримет ваш герой. Ну что ж, согласен на сотрудничество, но при нескольких условиях. Во-первых, мы на «ты». Во-вторых, мои замечания принимать без истерик. В-третьих, у меня есть слабая сторона – работаю только вечером и ночью. Поэтому если наши биологические часы не совпадают, просьба не ждать ответа сразу. Согласен?»
Анна улыбнулась, напечатала только одно слово «Согласна» и нажала на значок отправления почты. Копм замолк, а затем ответил:
«Ну тогда лучше "Любительница", не так ли?»
«Пусть так. Но битву полов ещё никто не отменял!»
«Дерзость бете? Караул! Но вернёмся к нашим баранам – жду новую работу. Как подать заявку в курсе? Если вопросов нет – вперёд!»
Анна вдруг поймала себя на мысли, что смотрит в монитор, широко улыбаясь. Однако, бета (или точнее будет бет?) попался ей позитивный. С таким не соскучишься. Тишину разорвал телефонный звонок. Таня? Зная, что у подружки был пунктик насчёт звонков поздним вечером, Анна удивилась, но быстро схватила трубку.
– Да, Танюш, что случилось?
– Ань, прости, что поздно, но мне звонили ребята, у нас завтра объявили общий сбор, ты бы не могла и за меня поработать?
Таня с первого курса занималась скалолазанием, и это было её сумасшествием. Горы, рюкзаки, верёвки, крепления и прочая были для неё важнее всего. Но это её никак не освобождало от работы в тихой маленькой библиотеке, где они с Анной дежурили по вечерам в уютном читальном зале. Так, ясно. Завтра вы, Анна Платонова, опять проводите вечер одна по адресу Двугорская, 20. Заверив Татьяну, что обязательно отсидит весь вечер, Анна устало вздохнула. Ей уже двадцать один. А она одна, друзей и приятелей немного, родных нет. Всё, что ей приносит удовольствие, это хобби, которое она тщательно скрывает от посторонних глаз. Она одна из тысяч. Она фикрайтер. Это то пространство, где Анна живёт другой жизнью, где у её героев есть семьи и родители, где любят и влюбляются, где помогают и выручают. Где её окружают другие люди, не видящие в ней богатую наследницу, будущую бизнесвумен, а знающие её как добрую, романтичную девушку, кому она никогда не откроет своего настоящего имении, своих настоящих чувств. К тому, кто приходит вечерами в эту тихую маленькую библиотеку и что-то пишет, немного наклонив голову набок.
«Ты чего такая сегодня ершистая? Впервые за два месяца нашего знакомства и работы! Давай выкладывай, что произошло, а то мне кажется, что у меня сейчас монитор задымится и треснет на тысячу сердитых авторят!»
«Неприятности в институте. Скоро конец семестра, а я сегодня крупный трояк схлопотала. Вчера мы с тобой заболтались, я не до конца вопросы к семинару подготовила, а в результате – за первый вопрос четыре, за другой два, в итоге среднее арифметическое – три».
Анна отправила сообщение и снова испытала то чувство жгучего стыда, когда услыхала эту фразу. И от кого? Позор! Самый лучший из всех встречавшихся ей мужчин сегодня с ухмылкой смотрел на неё, а она ощущала, как горячая краска волной заливала лицо, шею и уши. Последние полыхали как бенгальские огни в новогоднюю ночь! Боже мой, так опозориться! И перед кем?
Он преподавал у них «Основы предпринимательской деятельности». Ходили слухи, что он и сам неплохой практик. Что вроде как имеет свою кампанию. Только всё это было на уровне слухов и сплетен. Но если судить о благосостоянии мужчины по его машине, часам и запонкам – да-да, именно запонкам в рукавах белоснежных рубашек! – то он действительно был больше похож на успешного бизнесмена, чем на талантливого педагога. Он всегда был одет в деловой костюм и туфли. Он носил белый шёлковый шарф, который удачно оттенял смуглую кожу и тёмные волосы. Он был высок и строен. Он говорил глуховатым насыщенным баритоном. Он... Он был самым красивым, самым умным и самым... недосягаемым мужчиной в её жизни. Он, Владимир Корф. И именно его она ждала в маленькой библиотеке, куда он приходил со своим ноутбуком, что-то читая, печатая, а иногда и записывая в блокнот в кожаном переплёте. И там он был совсем другим. В джинсах, толстовке с капюшоном, кроссовках и кожаной куртке. Иногда Корф улыбался, иногда хмурил брови, быстро набирая текст, затем писал и снова читал. А она сидела за высокой стойкой стола и украдкой разглядывала его. Он всегда уходил ровно в восемь, с улыбкой кивая библиотекарям. И никогда не смотрел на неё, будто Анны не существовало.