— А тебе разве не надо сделать свои делишки, маленькие или большие?
Вот тут–то до нее и дошло, что имел в виду котяра и что он только что «поделал».
«Вот же гадство, он же просто кот, хоть и большой.»
Но почему тогда ей стало стыдно, и она опустила глаза?
— Пока не хочу, — промямлила Чума в ответ.
— А потом не будет возможности… В человеческом виде уж точно, поверь, — многозначительно сказал кошак.
— Это почему же?
— На Фелисе общественные туалетные площадки делаются исключительно под звериную форму. Для человеческой ипостаси уборные только в частных домах и гостиницах. Ты в городе никого не знаешь, и никто не пустит в свой дом незнакомку, которой приспичило. А на гостиницу у тебя денег нет. Ведь нет? Естественно, нет… Ты что, будешь копать песочек на общей площадке?
— Нет, это вряд ли… Кстати, ты так и не сказал, как тебя зовут, — напомнила она.
— А тебя? — переспросил вместо ответа кот.
— Лена… Чумакова.
— Странное имечко. Двойное тут носят только большие шишки. Или второе слово это твой статус?
— Имя Лена, а фамилия Чумакова.
— Фамилия это что?
Чума ненадолго задумалась.
— Наверное это слово, обозначающее принадлежность к роду, — ответила она через десяток секунд бурной мозговой деятельности.
— Ааа… Это как у нас название прайда. Значит ты Лена из прайда чумаков?
— Ну… типа того, наверно. Хотя меня все звали Чума… иногда даже родители, — ответила она и грустно улыбнулась.
— И чем твой прайд занимался?
— Отец военный, подводник. Мама — врач, в больнице работает.
После этих слов ее накрыло. Девушка совсем забыла по какой причине тут появилась — для родителей она умерла. Умерла в двадцать один год. И не от долгой и продолжительной болезни, а сидя за компьютером, уткнувшись лицом в клавиатуру, с мышкой в правой руке и зажатой банкой «Отвертки» в левой.
«Позорище–то какое, хосподя.»
Слезы брызнули из глаз бурным потоком. Ягуар подошел и уткнулся в ее плечо своей лобастой мордой.
— Ну будет тебе, не плачь. Все тут окажутся… Не конкретно тут, конечно, но на Древе места много, всем хватит, — тихо прошептал он ей в ухо, — Хотя… ты ведь неизменная. Зацикленный мир, мдя… Ладно, пошли лучше поближе к магазинам с одеждой, а то в таком виде тебе появляться нельзя. Нигде.
Немного успокоившись, Чума пошла рвать высокую разлапистую траву, похожую на папоротник, чтобы сделать себе хоть какое–то подобие одежды.
— Тогда я так и буду тебя звать… Чума, — догнал ее голос котолака, — А меня зови Фриком.
«Это он че, издевается или взаправду? Фрик…»
Чума уставилась на котолака и ее начал пробирать нервный смешок. Вот тут–то она в первый раз и увидела, как кошаки хмурятся. Зрелище хмурого кота ее почему–то не испугало, а развеселило еще больше, напомнив старый интернетовский мем.
— Что–то не так? — привстав и нервно облизнувшись, спросил котяра.
— Не, не, все так, прости… это наверно нервное, еще не отошла просто.
— Тогда ладно. А то я уж подумал, что тебе что–то нашептали про меня.
— Откуда? — совершенно искренне удивилась Чума, — Я кроме тебя здесь и не видела еще никого.
— И то верно, — успокоился кот и шлепнулся обратно на задницу.
Перед прогулкой она все же уединилась, и наконец их небольшая компания выдвинулась. Ну как выдвинулась… Фрик шел впереди, а Чума медленно плелась следом.
Плюнув с досады в высокую траву, она задумалась о несправедливости жизни. Писаки в ее мире почему–то никогда не упоминали в романах о попаданцах, что при «воскрешении» вся посталкогольная дрянь из героя никуда не исчезает. Чуму начало мучить похмелье. Не жуткое, но и не слабое. «Отвертка» вообще коварная вещь, а она за игрой выпила аж три банки по ноль–пять.
— Совсем худо? — спросил кошак, заметив ее состояние.
Молча кивнув, Чума остановилась, и повернула голову к котолаку в ожидании чуда.
И чудо свершилось.
— Держи, — Фрик достал прямо из воздуха непрозрачную коричневую бутыль и хохотнул, — Страшилище похмельное.
Девушка пригладила волосы пятерней и с укоризной уставилась на Фрика. Который полностью проигнорировал ее негодующий взгляд и улыбнулся в ответ.
— А это что? — Чума с усилием вытащила пробку и с опаской понюхала содержимое. Пахнуло чем–то смутно знакомым.
— Пыво, лучший здешний похмелятор.
Она осторожно отхлебнула немного из бутылки…
«Обыкновенное пиво. Хотя че я вру — необыкновенное. Я такое не пила никогда. Так вот ты какое — настоящее пиво!»