— Он будто с каждым днём всё дурнее и дурнее… — тихо, почти про себя начала жаловаться мама, смачивая в холодной воде махровую ткань.
— Тихо, услышит… — почти не шевеля губами, сквозь зубы протяжно прошипел Ярослав.
— Услышу что? — за спиной крёстного показалось недовольное лицо отца.
— То, что нос разбит, — обернулся Ярослав к своему другу. — Ещё пару раз, и всё… — на долю секунды задумался мужчина, потом снова посмотрел на ребёнка. — изуродуешь мальца. Как он потом по девкам будет ходить с таким-то лицом? — снова всё перевёл в шутку крёстный.
— Молча. Как все, — отец ловил на себе укоризненные взгляды Лизы. То и дело склоняя голову набок, словно говоря: «а что тут такого?». — Лиз, накрой на стол, — тон его уже был ровный и спокойный.
То ли дело в выкуренной сигарете, то ли дело в присутствии друга в доме. Но отец успокоился. Мама же запорхала на кухне, наскоро собирая всё то, что можно поставить на стол.
— Так, — Ярослав наскоро вытер лицо от крови, — ну, ты и так всё знаешь, рассказывать смысла нет. Щас будет больно.
Отличительная черта, которую сильно любил Семён, —Ярослав ему никогда не врал. Мужчина взял пару ватных палочек и, насколько это было возможно, аккуратно вставил их глубоко в нос ребёнку, тем самым зафиксировав перегородку носа. После, накрыв ладонью нос второй рукой, с хрустом выпрямил носовую перегородку, с хрустом вставив её на место. От неприятных ощущений Семён попытался дёрнуться назад, но от этого стало хуже.
— Не дёргайся, — тихо протянул Ярослав своим басом.
Отец же подошёл сзади и придержал сына за плечи и голову, опёртую на своё тело, чтобы не навредить ещё больше при вправлении многострадальческого носа. Семёну эта пытка показалась вечностью, на деле мужчины справились за несколько мгновений.
— На, держи, — смоченное в холодной воде полотенце аккуратно положили на переносицу и на область под глазами.
Прохлада снимала отёк и не давала синяку распространиться дальше. Кровотечение из носа уже не было таким обильным. Свёрнутая в небольшие тампоны вата, вставленная в нос, хорошо в себя впитывала кровь.
— Голова не болит? — спросил отец.
Семён же был не в силах ему отвечать, поэтому только махнул головой. Пока Ярослав мыл руки, отец убрал все школьные принадлежности со стола.
— Стол вытри, — обратился он к своей жене. — А ты иди в гостиной посиди, подожди, пока отёк спадёт, — отец подтолкнул Семёна в плечо, выгоняя с кухни. — Тебе ещё уроки до конца доделать надо.
— Да какие уроки? Ты время видел? — возразила Лиза мужу. — Завтра сделает.
— Когда? В пять утра? Я вставать не буду в это время, — началась одна из множества перепалок между родителями.
— Какая нахрен школа? — оторвался от мытья рук Ярослав. — Вы его лицо видели? Оно к утру будет синим и заплывшим. Ещё не хватало, чтобы в школе начали говорить, что вы детей избиваете.
— Как будто они не знают, — едва слышно про себя буркнул Семён, стоя у двери.
Наверное, мальчик рассчитывал, что этого не услышит отец, но он, как назло, обладал хорошим слухом. Семён даже не заметил, как к нему подскочил родитель, тряхнув за ворот футболки, приподнял его так, что тот едва касался пола носочками ног.
— Что ты там сказал? — угрожающее выражение лица отца пугало не хуже его ударов.
— Т-а-а-к, — протискиваясь между отцом и сыном, Ярослав положил свою руку на запястье друга, заставляя того опустить ребёнка. — Хватит на сегодня ругаться. Мы все устали. Время позднее.
Но не сильно его уговоры повлияли на отца: тот всё также с злобой смотрел на сына, даже не отвлекаясь на присутствие друга. Семён краем глаза заметил сильно нервничающую маму, что стояла на другом конце кухни и сжимала полотенце в своих руках. Видимо, она опасалась, что отец снова начнёт его бить.
— Ты тоже умный, нашёл с кем пререкаться, — сделал Ярослав замечание крестнику. — Отпусти ребёнка! — уже с возмущением он обратился к другу.
Отец отпустил, глубоко вздохнув, проследил за тем, как сын быстрым шагом скрылся в коридоре квартиры.
— Вот что мне с ним делать? — услышал ребёнок, как отец стал жаловаться на его поведение.
Семён послушно ушёл в гостиную и удобно уселся на своё любимое кресло. В полумраке и теплом свете парочки торшеров, он и сам не заметил, как заснул. Разбудил его отец, когда взял на руки и понёс в детскую. Несмотря на свой чудовищный характер и часто распускающиеся руки, отцом он был заботливым. Если бы не дурной нрав, всё бы в их семье было идеально. Добрая и любящая мама, трудолюбивый и заботливый отец, младший братик, с которым можно было поиграть и провести весело время. В деревне жили дедушка с бабушкой, и к ним они ездили почти каждые выходные. Большая квартира, классная машина, всевозможные игрушки. Было всё. Но характер отца…