Древо мигало огоньками, будто елка со свечками на Новый год. Сегодня особенно ярко. Я сел спиной к стволу. Оно делилось со мной энергией, сколько могло, но много взять не получалось – я ж не упырь-светоед.
– Привет, помощник Яги!
– Я уже не помощник, ты же знаешь.
– Никто не перестает быть помощником только оттого, что не может помогать…
Имя моей хозяйки опять вызвало боль, но это была нормальная плата, я отдавал ее каждый день за маленькую радость услышать что-то кроме воя Гансов.
Древо как всегда пошелестело и кинуло мне в руки плоды. Оно чувствовало мой голод и просто хотело накормить. Но я не мог принять этой помощи. Откушу разок – и все, Обратная Сторона станет моим домом.
Яблоки выглядели все лучше, с каждой ночью становились на вид не такими сморщенными и сухими. Это было плохо. Значит Обратная Сторона все больше принимала меня в свои мягкие прохладные объятья. Я ушел от них когда-то давно, да вот, видать, пришла пора возвращаться.
Не дослушав шелест, я вскочил и пошагал назад. Надо было проверить блиндаж еще раз перед Черным Днем. Интересно, сухари сушили «на черный день» – именно это имели в виду? Хотя, чего это я, какие сухари? Все остатки еды цивилизованные люди уже давно выбрасывают. Раньше хотя бы скотине отдавали, а теперь даже кошечкам и собачкам жрачку покупают в красивых упаковках, а остатки потом тоже выбрасывают.
Почему-то вспомнился мой солдатский паек, почти восемьдесят лет назад это было… Недолго я на нем пожил, но сосущее чувство голода помнил до сих пор. Примерно такое же, как сейчас. Хотя нет, тогда было хуже. Значит держимся, пехота! Мне вообще тут все время казалось, будто я опять на фронте. Только Гансы лезли четко днем. Это было удобно.
Я слишком засиделся у Древа. Луна сегодня скатывалось за горизонт как будто быстрее. Первые темные лучи уже пожирали небо с одной стороны. Серовато-желтый свет потихоньку заливал лес. Тот в ответ вздыхал и просыпался. Я прибавил шагу. Зря так засиделся, расслабился. Это нормально, конечно. Каждый страх со временем становится привычным. Вот я даже к Гансам привык. Скоро попрут. Пора домой.
Уже подбегая к своему шалашу, я заметил у третьей стены какое-то движение. Гады уже и в сумерки начали выбираться? Это была самая плохая новость из всех. Если они начнут бродить под светом луны, долго мне не продержаться. Без поправки они растащат блиндаж по доскам, по бревнышкам, за пару дней, и тогда мне хана.
Тень промелькнула еще раз, ближе ко входу. Отверстие я никогда ночью не закрывал – нужды не было, а вот поди ж ты! Я прибавил скорости, сколько мог. Тень еще раз показалась, теперь прямо над дырой, служившей мне дверью. Может все-таки не может войти без приглашения? Войти они не могут, поэтому просто разбирают дом. Нет жилища – не надо правила соблюдать. А законы гостеприимства – святые, даже здесь их, похоже, чтут.
Я надеялся на это, поэтому хижину свою защитил в первую же ночь по всем правилам. Обошел сначала кругом, обложил границу небольшими камнями, определяя право хозяина. Оставил для себя разрыв, зашел в будущую дверь и закончил линию уже изнутри. Затем тщательно присыпал каменную границу землей, позакрывал досками. Пока гады до нее не доберутся, дом, хоть и развалюха, но стоит. Можно называть его блиндажом и уверять самого себя, что ты отлично держишь оборону.
Тень ушла на стену номер три. Затаилась и ждет? Я рискнул. Нашел глазами важный обломок – половину старой двери с ручкой. Не слишком надежная защита, но пока со своей дверной функцией вроде справляется. Выбираясь из блиндажа, я прислонил его к стене рядом. Хорошо, хоть недалеко. Не сбавляя хода, я на бегу нырнул в проем, подхватил заслонку и одним махом заткнул ею дыру. Доска-порог от моего залета чуть сдвинулась, пришлось поставить на место, но граница из камней не пострадала.
Руки слегка дрожали. Сегодня гады меня почти достали… Я воткнул две доски крест-накрест, укрепляя щит двери, и услышал снаружи тихий стук. Рано что-то. Очень рано. Темные лучи тонкими змейками только-только начали пробиваться в щели и шариться по полу. Искали меня – жизнь, утаенную много лет назад и переведенную в странную, промежуточную форму. Не живой и не мертвец. То ли кот, то ли человек. Мое место было здесь, и меня тут ждали. Терпеливо и спокойно, ведь времени на Обратной Стороне не существовало. Каждый восход Черного Солнца не означал день, следующий за старым. Он означал просто еще один кусочек небытия.