Привидение
Привидение
Случилось это в одной из маленьких, глухих деревушек Азербайджана. Стояла жаркое засушливое лето. Хоть солнце уже село давно и на небе господствовала луна, воздух все еще оставался горячим и тяжелым. Была середина Июля, пора, когда надо собирать золотые поля пшеницы.
Молодой парень, закончив свою работу на плантации, попрощался со своими товарищами по службе и направлялся домой. Чтобы добраться туда дорогой, надо было делать огромный по протяженности круг, но парень шел через сады, укорачивая свой путь . В те времена, в таких маленьких деревнях людей было мало, и каждый брал себе огромные земли и сажал разные деревья. Границы садов знали лишь местные, так как средств на возведение заборов у населения не имелось.
Бежевая рваная сорочка, вся в мелких остатках колосьев, мелькала меж деревьев. Аскер шел быстрыми и длинными шагами, держа левой рукой коричневый пиджак, закинутый за плечо. Начал подниматься ветер и парень все таки надел его. Где-то вдалеке слышался лай собак. Видимо территорию не поделили или добычу какую. Ветер становился все сильнее и пиджак пришлось застегнуть. Соломенная шляпа держалась на веревке, закинутой под подбородок.
Тучи, подгоняемые воздушным потоком, заслонили луну и погрузили всю деревню в кромешный мрак. Аскер поднял голову и не нашел на небе великого ночного светила.
—Ну что же, тебе не впервой идти во тьме,—сам себя взбодрив, он зашагал быстрее и начал насвистывать какую-то песенку.
Идти оставалось недолго и Аскер уже вошел в последний сад, отделяющий от уютного дома, где ждала его семья. Темные тучи стали громыхать и кидать на землю сверкающие молнии, которые изредка освещали дорогу. Первые капли упали на соломенную шляпу и призвали остальных своих собратьев. Вскоре вся одежда промокла насквозь, но идти оставалось мало.
Когда парень добрался до ивы, которая опустив свою голову, стояла посреди огромного сада, перед глазами что-то мелькнуло.
—Наверное ветка ивы,—подумал парень про себя и продолжил идти, не меняя темпа ходьбы.
Не прошло и пяти секунд, как снова что-то пролетело впереди. Через непроглядный мрак нельзя было ничего разглядеть. Опять ветвь? Но нет. Это что-то показалось слева, опять промчавшись на огромной скорости, и когда Аскер повернул голове в том направлении, тень промелькнула вновь и заставила все мышцы тела содрогнуться.
-Приведение!-первое, что пришло в испуганную голову.
Вот силуэт пробежал спереди налево, парень проследил за ним, а оно мелькнуло уже сзади. Ужас разъедал до костей. Страх нахлынул вновь и дал приказ сердцу, “Работай”! Все было сделано немедленно, кровь хлынула к ногам и дала силу бежать. Парень рванул со старта и помчался. Он бежал напролом сквозь кусты, по прополотым грядкам, расчищая руками путь от веток деревьев. Он то и дело смотрел по сторонам и видел Его. Призрак не отставал ни на метр, он мчался вслед за ним. В один момент даже показалось его зловещее лицо, темно фиолетовые горящие глаза и ехидная улыбка.
Но вот уже хижина-спаситель. Добежав до нее, Аскер ударил по двери один раз и обернулся. Никого не было сзади.
—Спрятался!—еще удар по двери.
Мать отворила дверь и парень влетел домой, повернулся и запер дверь. Он стоял белее снега, весь промокший от дождя и пота. Огромные зрачки скакали по сторонам и не могли успокоиться. Женщина испугалась увидев такого сына.
—Что стряслось с тобой?
На шум подоспел и отец. Он стоял и спокойно наблюдал за парнем, но не проронил и слова. Аскер глянул на мать и понял, что пугать ее не стоит, поэтому воздержался от рассказа о случившемся. Деревянный пол промок похуже одежды, и на нем образовалась лужица.
—Ну ка ступай и сними всю одежду, а это что?—мать протянула руку к шляпе и сняла оттуда длинный, застрявший средь переплетений, стебель пшеницы.
Из груди вырвался громкий смех, который вдвойне озадачил мать. Отец все еще стоял без слов и наблюдал за сценой. Парень взял стебель, положил обратно на шляпу, кивнул головой вбок и вновь посмеялся.
—А вот и причина моего страха. Я испугался обычной пшеницы.
Мать все еще стояла в недоумении и не понимала ничего, а отец, видимо уловивший причину всего, подошел, взял стебель и сломал его
—Нет, сын, ты испугался своего разума.