- Слушай, как тебе удается быть таким милым? - хихикнула я, пытаясь разворошить его ирокез намертво склеенный гелем для волос.
- Точно так же, как и тебе такой щекастой. Природа постаралась, - хохотнул рокер, хватая меня за щеки пальцами и теребя их в разные стороны, как хомяка. - Знаешь в каком году японцы атаковали Пёрл-Харбор?
Ореховые глаза предельно серьезно посмотрели на меня, будто от моего ответа зависит что-то важное для него.
- Ну... да, - удивлённо сказала я, убирая его руки от своего лица.
- Жалко, блин. Я хотел было объявить это всё свиданием, но ты зараза такая оказывается мармеладка с начинкой из ума. А я с умными не встречаюсь, принципы, знаешь ли, - с притворной грустью вздохнул Сид, вставая с качелей. - О, я знаю в этом городе отличный бильярдный клуб...
Внезапно откуда-то раздалась песня Fireal - Breathe. Парень нахмурившись достал из кармана джинс неоново-зеленый айфон, из которого доносилась песня.
- У аппарата, - с томным и недовольным видом протянул Сид, кося под вечно "занятую" секретаршу, которую прервали на разговоре с подружкой. - Не, я за него. - Затем лицо скривилось. - Хватит орать, а? Я не виноват, что всем сегодня отказало чувство юмора, кроме меня. Да пошёл ты на хер, Винн. - Сид закатил глаза, и вдруг протяжно застонал: - Бля-я-я-я-я... Да не психуй ты! Через полчаса буду. Ага, до связи.
- Дай угадаю: тебе надо срочно ехать? - Я достала телефон, собираясь вызвать такси.
- Да, по поводу моего нового бурного романа... с тобой. - Если честно, то я чуть не упала. А парень выглядел расслабленно, даже пофигистично, будто у него таких бурных романов по пять на дню. Хотя скорее всего так и есть. - Да не ссы, пирожочек мой, там вроде тебе только половину лица зафотили. Короче, пошли подвезу тебя домой, и понесусь изменять тебе... конечно, если ты не против.
Сид игриво мне подмигнул и галантно подхватил под локоть, ведя по дорожке к припаркованному лимузину.
- Нет, не против, - улыбнулась лукаво я. - Тем более, что я уже минуты три хотела подыскать себе кого-нибудь более страстного и горячего.
- Бессердечная, - страдальчески припечатал парень, заламывая левую руку в сломленном жесте.
Через минут десять мы с Сидом тепло распрощались возле подъезда. Лимузин прощально мне сигналив, уехал обратно в центр города.
Так как лифт у нас сломался, то пришлось до восьмого этажа топать своими ножками. И заниматься таким занятием на пьяную голову и после целой ночи на каблуках как-то было не очень приятно. Когда я ввалилась в квартиру, то была готова прямо на пороге уснуть, но нашла в себе силы раздеться, сходить в душ, заранее выпить таблетку от головы и только потом уже завалиться в кровать.
***
Пять лет назад
Дэни
Рука затекла держать наполненный вязкой краской краскопульт в одном положение, но если чуть-чуть сдвинуть руку, то появятся некрасивые белые пятна на кованом изделие, и тогда с меня снова срежут за некачественную покраску. Нет, надо терпеть. Мне нужна куртка, а в толстовке в январе долго не смогу проходить. Даже мне привыкшей выживать в критических ситуациях - не справиться на этот раз.
Когда я закончила красить огромную воротину, то уже было давно без семи десять. В мастерской остался только сторож Зак, и то, потому что он ждал меня и хотел уйти домой к семье. Но я бы лучше предпочла остаться здесь спать в кабинете персонала, чем идти домой.
- Может я всё-таки здесь переночую? А рано утром уйду и занесу вам ключи, мистер Уайт, - в молитвенном тоне проговорила я, когда переоделась с огромного мужского комбинезона, заляпанного краской, растворителем и ржавчиной в джинсы, водолазку и толстовку.
Сторож снисходительно посмотрел на меня и строго сказал:
- Не могу, Дэни. Тем более зная вас молодых вы вечно что-то пытаетесь стащить. А тут краски дорогие, оборудование, документы. А если хозяин узнает? Нет, не могу. Иди домой и не дури. С родителями помиришься, не звери же. - И ещё раз недовольно на меня посмотрев, уткнулся в газету, пытаясь безуспешно вникнуть во внутреннюю политику стран СНГ.
Я опустила голову, стараясь не показывать своей уязвленности на счёт родителей. Тем более, что мамы у меня нет, да и не знаю я, кто она. Но где бы она ни была, я уверена, что ей хорошо. По крайней мере лучше, чем мне. Почему я никогда не спрашивала отца о матери? Потому что я училась убегать из дома, чтобы не видеть его.