Рокер победно посмотрел на меня, словно говоря: "что ты на это скажешь?" Ну что я могу сказать? Чувствую я буду в этой "семье" козлом... в смысле козой отпущения, то есть ребенком из детдома.
Глава 6.
Наши дни
Макс
Крутя большим пальцем колесико зажигалки, я думал, что сигареты бы сейчас не помешали. Никотин успокаивает, заставляет исчезнуть назойливые мыслишки из головы. Или просто - одурманивает. Одна из моих песен так и называется "Одержимость". Многие считали, что она написана для для кого-то из представителей прекрасного пола, хотя на самом деле она была написана моей зависимости к курению. Забавно, что люди в песнях или цитатах ищут какой-то таинственный смысл, когда его часто просто нет.
- Ну что ж, - улыбнулась Тина, когда всё что нужно она спросила сидящую в кресле девушку. - Думаю, ты нам подходишь. Я тебе позвоню завтра вечером и будь готова сразу же приехать, потому что завтра концерт. Желательно к шести, а лучше к пяти. У нас часто что-то идёт не так. - Она в неудовольствии скосила темный глаз на меня. Я сделал вид, что не замечаю её намека. Все люди грешны, я так же не исключение.
- Спасибо большое вам, Тина, - искренне поблагодарила эта заноза в одном месте.
Тина верила, может, даже Станиславский верил, но не я.
- А почему ты не спросила: почему она хочет у нас работать? Может, она одна из репортеришек, что хотят добыть эксклюзивный факт, или просто аферистка? - протянул я, откидываясь в кресле и нагло глядя шатенке в глаза.
Бархатные карие глаза медленно сфокусировались на мне, окатывая презрительным взглядом. В последний раз, когда я её видел на ней были доисторические очки: милые, замотанные изолентой и даже в чём-то трогательные. Резкие углы фигуры стали мягкими и женственными, волосы темным шелком спускались до поясницы, а на и так красивом лице появилась косметика, подчеркивающая достоинства ясных глаз и полных розовых губок. Если честно, то я до сих пор не понимал почему терпеть её не мог. Она стала настоящей красавицей и как я давно убедился: была не глупой, и если бы я не знал её, то давно бы уже продумал в голове как трахну девушку в своей машине. К счастью, было два "но": я всё же знаком с ней и характер у Дэни был редкостно поганым. Так что вызывала она у меня одно желание: долго и ночью гулять с ней... в лесу.
- Макс! - возмутилась Тина, попутно набирая что-то на навороченном айфоне.
- Всё нормально, Тина, - чуть улыбнулась Дэни. Мой взгляд невольно уцепился за наручники на левом запястье. Это были новые наручники, более тонкие и изящные. Интересно, что она сделала со старыми. После успешного проката трилогии книги "50 оттенков серого", у всех была с данным аксессуаром одна ассоциация - старый добрый садомазо, приправленный романтизацией. Но девушка носила их с детства, так что навряд ли она была фанаткой подобного. - Я не репортёр и не аферистка, а просто девушка, которой нужны деньги, мистер Акоста. Ещё что-то? - холодно спросила она с пластиковой улыбкой на лице.
На милосердное тянешь, да, дрянь? Увы, ни хера у тебя не выйдет.
Ну надо же, всё так нарочито приторно-интеллигентно и... бессмысленно. Нет, я так не согласен, ибо знал эту паршивку. Спокойствие и рассудительность - не про неё.
- Вы не рассказали какой оклад вас интересует, мисс Томсон, - расцвел в фальшивой улыбке я.
- Я уже всё обсудила с Тиной, не говоря о Лионе, - отозвалась Дэни, щуря ехидно карие глаза. Чёрт, как же непривычно было видеть её без очков. - Мы же все обсудили, Тина?
- Да, да, - закивала поспешно она головой, уже начиная набирать какой-то номер. - Ты можешь идти, Дэни.
- Спасибо. До свидания, - вежливо сказала девушка.
Она поспешно взяла своё пальто и вышла из комнаты, даже не взглянув на меня, словно меня и не было. Невольно вспомнилось, как она реагировала пять лет назад на мои прикосновения. Но тогда мы оба были подростками. Озлобленными и нетерпимыми. Похоже, с тех времен мало, что изменилось.
- Только попробуй испортить мне девочку, - прорычала Тина, когда я встал.
Непригодное уже не испортишь.
- Вообще-то я собираюсь домой, - сладко пропел я, в нетерпении косясь на дверь.
- Ма...
Но я уже был за дверью.